Но именно эти бесчисленные сокровища, которыми снабжали усопших владык, членов их семей и сановников для беспечального загробного существования, таили в себе неотвратимую угрозу. Еще с самой отдаленной древности — первых династий — они привлекали жадные взоры тех, кто ничего не имел. А таких было большинство. Ведь одна ночь могла обеспечить на всю жизнь любого бедняка. Правда, в случае неудачи смельчакам грозила мучительная казнь. Но, как мы знаем, это их не отпугивало. Тому имеется множество примеров.
Против грабителей гробниц не помогали ни страшные заклятия, ни искусственные горы-пирамиды, ни хитроумные уловки строителей — замаскированные входы и ловушки, замурованные камеры, потайные лестницы, ложные ходы, ни тщательная охрана, ни, наконец, тайна. Недаром архитектор Инени, строивший гробницу для фараона Тутмоса I, одного из отдаленных предшественников Тутанхамона, счел нужным упомянуть в своей автобиографии, что он «наблюдал за тем, как высекалась гробница его величества, причем был один, никто другой ничего не видел и ничего не слышал». Некоторые ученые полагают, что людей, занятых сооружением царской усыпальницы, убивали.
И литературные памятники— например, сказка о фараоне Рампсините и хитром воре, переданная Геродотом, — и дошедшие до нас официальные документы и данные археологии — все свидетельствует о беспощадной, но вместе с тем и безуспешной войне, которую с отдаленнейших времен вели с грабителями гробниц даже самые могущественные фараоны, стремясь обеспечить себе посмертный покой, а своим усыпальницам — неприкосновенность. В этой ожесточенной, длившейся тысячелетиями — продолжавшейся до самого последнего времени — борьбе с одной стороны были власть, сила, средства, с другой — нужда, хитрость, отвага, настойчивость и риск. И грабители побеждали.
Убедившись в безнадежности всех усилий отстоять неприкосновенность своих усыпальниц от посягательства воров, фараоны вынуждены были отказаться от строительства пирамид, которые они воздвигали еще в эпоху Среднего царства, — правда, далеко не столь величественными и прочными, как во времена Древнего царства, — и прибегнуть к иным мерам.
Когда в Фивах воцарилась XVIII династия, положившая начало эпохе Нового царства, ее первые фараоны по примеру царей XI династии избрали для своего погребения западный берег Нила, противоположный тому, где находилась их резиденция. Здесь среди голых, бесплодных диких скал простирается целый лабиринт пустынных, мрачных и знойных ущелий. В одном из них, известном ныне под названием Бибан-эль-Молук, что по-арабски означает «Врата царей», приказал высечь в скалах свою гробницу третий фараон этой династии Тутмос I — тот самый, которому верой и правдой служил архитектор Инени. Европейцам это ущелье известно ныне под названием Долины царей.
