— Да, — спокойно ответил Медведь, легонько ударяя молотом по слитку.
— Невероятно, — продолжил он, ударяя сильнее, затем ещё сильнее, ещё и ещё.
— Ник — это оно. Ты это сделал. Твоя печь разогрелась до нужной температуры.
— Как ты это понял?
— Смотри, — сказал Медведь, вновь ударяя молотом по красному слитку. — Видишь?
— Вижу… а что я вижу?
— Искры не летят во все стороны. Их вообще нет, взгляни снова.
Медведь размахнулся кувалдой и ударил по раскалённому куску стали. Ничего не случилось. В другой раз мимо кузни пройти было страшно. Когда мастера ковали железо во все стороны разлетались фонтаны оранжевых искр, но сейчас не было ничего. Только металлический звон летел по двору.
— А что это значит? — осторожно спросил я, уже предвкушая ответ.
— А то, что сталь наша очень чистая. Искры при ковке — это не что иное, как шлак и грязные примеси, что отлетают под ударами молота.
— Здорово, — подхватил я. — Все слышали? Если во время ковки искры не летят, значит сталь получилась.
— Да подожди ты, — осадил меня Медведь. — Мы ещё не знаем, что получилось, так что давай ковать.
— Эх, ну давай.
Двор наводнили ритмичные звоны ударов молота о наковальню. Около часа мы с Медведем по очереди размахивали кувалдой, снова нагревали заготовку в печи, потом били дальше, но успехи выдались очень скромными. Мы лишь слегка вытянули слиток в брусок.
— Что такое? — сказал я, вытирая лоб рукавом. — Почему он такой твёрдый? Может, мы перестарались?
— Нет, — пропыхтел Медведь. — Всё в порядке. Так и должно быть. Когда горячая сталь начинает застывать, атомы железа собираются в кристаллические структуры. Такие, как узоры на окнах в морозный день. Так вот, углерод делает области вокруг дендритов твёрдыми — это затрудняет ковку.
— А по-человечески? — воскликнул Рыжий, пока все остальные делали умный вид, будто бы поняли, о чём говорил Медведь.
— Когда металл остывает, он твердеет и его трудно ковать. Но, со временем, мы частицы его подтолкнём, и он начнёт поддаваться.
Словом, Медведь не ошибся. Через пару часов непрерывной ковки слиток вытянулся в длинный брус, а ближе к вечеру мы даже придали ему форму меча. Клинок вышел очень массивным и тяжёлым. Слиток был большим, его бы хватило и на три таких заготовки, но резать не стали. В процессе работы мы решили, что если всё получится, то этот меч достанется мне, так что лишние килограммы были только на руку.
— Фу-у-ух… — тяжело выдохнул Медведь, утирая капельки пота на лбу. — Думаю, на сегодня хватит. Есть хочется, завтра закончим.
