Мы не знали сколько кочевников могли скрыться в лесу. Да и вообще — могли ли? Выжить в том пекле, пройти сквозь жерло вулкана и выбраться на свободу — был бы тот ещё подвиг, но на всякий случай округу прочёсывали патрули и разъезды разведки. Но всё было тихо — ни следов, ни живых ордынцев воины не нашли.
Для кочевников выкопали большой ров, что прошил извилистой трещиной всю низину. Тела укладывали аккуратно, ровно и достаточно глубоко, чтобы зверьё до них не добралось. На захоронение пришлось бросать всех, кто был под рукой: хоть тела и сильно обгорели, но времени прошло много — начали разлагаться.
Обоз выгорел дотла, как и палатки правителей, так что трофеями мы тут не особо разжились. Только казна Гаруса Стройного устояла в пожаре. Окованные железом сундуки покрылись толстым слоем сажи и копоти, деревянные стенки здорово подгорели, но монеты и камни внутри были целы. Гарус был намного богаче Мурахи. Четыре телеги едва уместили все сундуки, ещё десяток заняли трофейным железом.
Труднее всего было скрыть следы бойни. Пепла насыпало по колено, да и деревья сгорели не до конца — распластались исхудавшими, объеденными корягами у холмов. Но тут помог ливень, что обрушился на лес, как только воины управились с захоронением мертвецов. Тяжёлые тучи накатили, что волны прибоя, порывистый ветер скорбно взвыл, застонал, поднял клубы пыли, и небо излилось горькими слезами — пять дней полоскало низину, вымывая весь пепел в ручей.
— Сир, всё готово, — прискакал в лагерь Бернис, когда с уборкой было покончено. Мелкий дождь ещё капал, мы с ребятами устроились под соломенным навесом и откровенно скучали.
— Как думаешь, низина ещё нам послужит? — грустно спросил я, протягивая мокрому насквозь Бернису рог, полный подогретого вина, притрушенного тёртым перцем.
— Сложно судить, — припав на мгновение к чаше, скривился граф. — Низина сейчас больше походит на кострище. До прихода халирских орд ещё время есть, дожди нам помогут, трава отрастёт, но там ещё земля начала проседать над курганом. Придётся досыпать, как распогодится.
— Управитесь? — не глядя, бросил Борис.
— Да, сир, землицы подсыпать ума много не надо, в остальном всё готово. Вы можете отправляться в крепость.
— Бернис, а со связью твои патрули разобрались? — проговорил я.
— Да, сир, — достал он из-под плаща кожаную сумму, с укутанными в тряпки рациями. — Будем беречь ваши волшебные артефакты ценой жизни.
— Ладно, — зевнул Борис, медленно встал, потянулся. — Я не сомневаюсь в твоих талантах, но всё же напомню — вы наблюдатели, не рвитесь в бой без нужды. У нас каждый воин на счету, терять людей мы не можем.
