Мато открыл глаза, отбросил ватное одеяло и бесшумно поднялся. В соседней хижине кто-то храпел: быть может, Моссиу, отец Мато, или его мать, Роти, но вероятнее всего, Тао, младший брат Мато, холостяк. Должно быть, Tao очень устал за последние дни, так сильно храпят, когда тело изнурено.
Тао тоже нырял за раковинами, но ему было далеко до старшего брата. После возвращения лодок и сортировки раковин Мато был еще бодр и шел в бараки играть или беседовал до поздней ночи, в то время как глаза Тао сразу начинали слипаться, и он отправлялся спать, порой даже не имея сил подкрепиться едой. Во время охоты под водой Мато добывал трех рыб там, где Тао брал не больше одной. Тем не менее Тао не завидовал старшему брату, наоборот, он восхищался им и, где мог, превозносил его достоинства. Тао был хорошим братом и добрым парнем. Вчера, узнав, что Мато нужно наловить много рыбы, он предложил свою помощь, но не настаивал, когда Мато выразил желание поохотиться один. Разве не было естественно, что отец отправляется на ловлю в честь сына по случаю большого тамаараа, прославляющего его рождение?
Мато приподнял сплетенный из пальмовых ветвей полог, который опускали на ночь, и вышел. Достигшая своей второй четверти луна благоприятствовала Мато: она озаряла нежным светом эту часть лагуны. Мато посмотрел на звезды. В его распоряжении оставалось еще два часа до наступления дня. До рассвета он бы мог поспеть на место, где наверняка сумеет наполнить пирогу татихи, параи и ихии[7].
При слабом свете сумерек рыбы менее пугливы, и тогда их легче брать, чем днем, когда яркие солнечные лучи пронизывают воду. Например, татихи, уплывающую днем при приближении человека, после захода солнца можно спокойно лучить острогой. Какая вкусная рыба татихи, лучше ее нет! Мато знал место, где целые косяки вьются вокруг коралловых гряд. Но на этот раз речь шла не об обычной охоте. Нужно было привезти лучший улов в своей жизни. Мато положил длинную острогу и другую, поменьше, приготовленные еще вчера, на дно лодки и поволок ее к фосфоресцирующей воде. Стараясь не наступить на маленькие раковины, выброшенные на песок после сортировки, он спустил лодку на воду, вскочил в нее и несколькими сильными ударами весла отогнал от берега.
Убедившись, что он достиг лучшего места, Мато завел пирогу в проход между двумя выступающими из воды коралловыми грядами и бросил якорь — камень из звездчатого коралла на пеньковой веревке. Луна постепенно бледнела, скоро на небе займется день. Он промыл и приладил очки, взял большую острогу и погрузился в воду. В темной глубине взгляд охотника скользнул по коралловой стенке, неожиданно обрывавшейся в нескольких метрах от него. Приближался смутно различимый косяк та-тихи, но Мато уже заметил внизу, в гроте, голову большой горбатой рыбы — мары. Неужели она еще спит? Он медленно опустился и, оказавшись на одном уровне с гигантской рыбой, быстро выбросил руку. Мара рванулась вперед, но тут же, обессилев, упала на коралл. Мато хорошо прицелился: острога попала в голову немного ниже горба, удар был смертельным. Чтобы освободить тело рыбы, Мато отломил несколько ветвей древовидного коралла и, запустив пальцы в жабры, поднял рыбу. Мара наверняка весила больше пятидесяти килограммов! Подталкивая рыбу ногой, Мато с трудом вытащил ее и перекинул в пирогу. Лучшие ныряльщики за всю свою жизнь ловили всего нескольких мар, настолько редко встречается эта большая рыба, самая осторожная и недоверчивая из всех обитателей лагуны. А он, Мато, добыл ее за меньшее время, чем нужно для того, чтобы опорожнить перламутровую раковину.
