Эхо странствий | страница 16
Родина африканского верблюда, по-видимому, Индия. В Сахару он попал где-то в конце прошлой эры через Сирию и Аравию. У здешнего верблюда один горб, в научной терминологии он классифицируется как «дромадер» — слово греческого происхождения, означает «бегун». Африканцы зовут его «мехари». В отличие от своего азиатского собрата африканский более стройный, он выше ростом, светло-рыжая шерсть короткая, но густая. До года верблюжонка кормит мать. На свободе верблюды живут пятьдесят лет, в неволе, то есть постоянно работая — ровно половину.
Легенды о фантастической верблюжьей выносливости далеки от действительности. Если животные могут неделями оставаться без воды, то это лишь в тех случаях, когда они находятся на хороших пастбищах, где трава дает требуемую организму влагу. Без воды одногорбый африканский верблюд может оставаться только четыре, максимум пять дней. Всякий раз, когда караван делает привал, в цистерны верблюжьих желудков вливается до ста литров воды. У отъевшегося верблюда коричневый горб дыбится, как гора, от накопленного жира. При голодании горб уменьшается, становится похожим на пустую торбу. Обычный вес ноши, навьюченной на хребет, — сто-сто пятьдесят килограммов, с которыми за день верблюд проделывает до ста километров.
Ни память, ни записная книжка не сохранили название того местечка, где в тот день состоялся большой верблюжий базар. Я помню, что там были колодцы с солоноватой водой. Помню, что солнце опускалось совсем низко к земле, почти касаясь ее. Не знаю, почему выбрали для купли-продажи именно это место. Старик говорил, что так удобно — ровная площадка и есть колодезная вода…
И вот, наконец, базар. Несколько тысяч верблюдов — бело-мраморные, кремово-розовые, цвета халвы, охры, спелой вишни. Вытянутые дугой, как коромысла, шеи, кокетливые пушистые уши. Глубокий раструб рта с желтыми длинными, как обоймы патронов, зубами. Эти гильзы зубов беспрестанно что-то пережевывали.
Я вошел, в стадо, как в лес, и затерялся среди оттопыренных боков и покачивающихся надменных голов. Ноги животных были обвиты замысловатыми путами.
Абу Бекр отыскал меня и повел показывать базар. Это была абсолютно ровная, добросовестно утоптанная площадь, в центре — колодец, вокруг — палаточный город. У многих шатров полы дверей распахнуты, отброшены вверх. Видны этажи разноцветных товаров. Попутно с торгом верблюжьих голов идет сбыт каменной соли, спичек, проса, янтарных бус, нейлоновой кисеи, перца и пороха. Своеобразный мир ценностей. Я видел, как крошки благовонного сандалового дерева меняли на козью шкуру, золотой браслет на повозку ржавой соли. На ярмарке есть и свои богатеи, дельцы, воротилы местного масштаба. Растянувшись на пестрых вытертых коврах со стаканчиком чаю в руках, дельцы обозревали публику, следя за событиями. К ним стремглав подбегали маклеры, чмокнув в руку или в плечо, что-то торопливо сообщали, театрально жестикулируя. Властелин отхлебывал чай и взглядом давал ответ.