— Три триста! Три триста!
Бас переходит в тенор и после каждого нового щелчка молотком катится все выше и выше, чуть ли не к сопрано.
— Четыре тысячи, четыре тысячи сто, четыре тысячи сто!
Темп настолько убыстряется, что фразы, незаконченные, брошенные на полуслове, понять почти невозможно. Как только успевает оценщик ловить реакцию толпы, мгновенно замечать движение пальцев или кивок головы и в ту же секунду сориентироваться?
— Четыре восемьсот! Четыре восемьсот!
— Пять тысяч! Продано!
Молоток падает с глухим стуком вниз, и вместе с ним падают брови, опускаются плечи, блаженно повисают кисти.
Но не успели еще полностью расправиться мышцы спины и рук, как новая туша акулы или огромного желтохвоста ползет на помост. И снова летят в воздухе молоток, руки, подбородок и снова бас:
— Две с половиной! Две с половиной!
— Господи, да он ведь охрипнет, сорвет голос начисто! — говорит вдруг кто-то рядом.
Не тут-то было! Этот виртуоз, этот мастер своего дела чуть не два часа бессменно держал в напряжении все эмоции толпы, в том числе и наши. Наконец последние оптовые покупатели забрали разделанные акульи туши, партии омаров и тунцов, корзины, наполненные отборной рыбой.
Наш моряк из Зурбагана, вытирая пот с коричневой свирепой физиономии, неожиданно осветившейся добрейшей улыбкой, соскочил с помоста.
Представители ресторанов складывали в маленькие транспортные автомобильчики морскую живность и торопливо покидали рынок. Перекупщики рыбы, скупившие ее тут же после аукциона у оптовиков, приступили к раскладке ее по прилавкам. Скоро появятся хозяйки.
Несколько камбал и маленькую кучку водорослей перекупщик продаст за 700–800 иен, в то время как сам заплатил оптовику 600 иен. Оптовик положит в карман еще больше — рыболовной компании он выплатил всего 300 иен. Никто не удивляется — таковы законы капиталистической коммерции!
И только хозяйки, выбирая рыбу и водоросли, трепангов и креветок, будут долго прицениваться и торговаться. Возвращаясь с рынка домой, они невесело переговариваются:
— Как дорога стала жизнь!
— Вы подумайте, как растут цены!
А где-то далеко, выйдя из устья Сумиды в море, плывет маленькая рыбацкая лодка. Она еле взбирается на крутые гребни, то и дело повисая над зеленой бездной между горбами волн. Рыбак торопится. Нужно еще больше трудиться, нужно еще раньше выходить в море…
