После аварии я раз в неделю посещаю Центр защиты детей.
Меня осмотрели врачи. Я трижды побывала на сеансе у психиатра (доктора Рона Макдьюитта) и дважды видела Ленору Коул.
Поговаривали о том, чтобы найти мне постоянную фостерную семью, но для больших детей место найти всегда трудно.
В прошлый четверг одна девочка в туалете Центра сказала мне, что если все молочные зубы у тебя уже выпали, то никому ты не нужна.
И еще сказала, что обычно будущие родители выбирают светловолосых.
Вряд ли она хотела меня обидеть или еще что-то в этом роде.
У нее волосы были вроде моих – черные как сажа.
Соцработник не задерживается у нас надолго.
Это хорошо.
Кажется, мы прошли проверку.
Патти не собирается принимать меня в семью, но даже временным опекунам предъявляются определенные требования.
Уже в коридоре Ленора Коул говорит:
– Мы найдем тебе подходящее место. Это наша работа.
Я молчу.
Мне хочется, чтобы эта дамочка поскорее вышла за дверь, и села в машину, и поехала по улице, и выехала прочь из города, а потом из округа, а потом из штата и в конце концов оказалась в этой, как ее, Аллее Торнадо в Канзасе.
Но она же ни в чем не виновата.
Это я создаю всем проблемы.
Может, как раз в Канзасе есть куча фостерных семей для таких, как я.
Я стою в темном уголке у входной двери и гляжу, как соцработница садится в машину и выезжает со стоянки.
Она проезжает мимо идущей навстречу Маи.
От одного вида моей красавицы-подруги все немедленно меняется.
Когда я рассказываю, что мы устроили якобы нашу комнату с двухэтажной кроватью «Верны до», она так и ерзает внутри скорлупы.
То есть, конечно, никакой настоящей скорлупы у нее нет, но жесткая оболочка, которой Маи защищается от жизни, сползает прямо у меня на глазах.
Сразу ясно: Маи очень давно хотелось перед сном залезать наверх по металлической лесенке.
Может, это потому, что она годами спала на полу.
Чтобы не расстраивать ее, я не упоминаю о том, что все это – понарошку и только для того, чтобы меня не забрали прочь.
Вернувшись в квартиру, я благодарю Патти за все, что она сегодня сделала.
К моему величайшему облегчению, она наконец села отдохнуть.
Она самый прагматичный человек на свете. Она пожимает плечами и отвечает:
– Những gм mмnh mong нt khi nаo nо́ xấy ra. Nhṹng gм mмnk khфng muốn thм nо́ lại cứ đến.
В переводе это означает:
«То, чего мы ожидаем, случается редко; то, чего не ожидаем, – всегда».
Я беру Патти за руку. И сама этому удивляюсь. Для таких штучек я уже слишком большая, но все равно. Я выговариваю:
