Чтобы хватило стекла, приходится разбить все бутылки до единой.
Эта работа приносит мне странное удовольствие.
Куанг Ха колотит плоды чужого пристрастия к алкоголю молча, но я вижу, что и ему работа нравится.
Закончив, мы идем вниз.
Куанг Ха открывает дверь квартиры, и мы сразу видим, что комната удивительным образом преобразилась.
Все дело в свете.
Падающие сверху лучи окрасились в зелень и янтарь.
Заурядное и унылое окно внезапно преобразилось.
Вошедшая Патти видит, что мы стоим и глядим вверх, на то, что получилось. Я не хочу, чтобы она сердилась, особенно – на Куанг Ха. Я говорю:
– Мы потом уберем.
К моему удивлению, Патти говорит только:
– Куанг Ха, если можешь придумать, как переставить мебель получше, – переставь.
Он берется за дело, и меня это совсем не удивляет.
Куанг Ха все перетаскивает на новое место, а диван и кресла выставляет под углом друг к другу. Мебель у него не жмется вдоль стен, а выстраивается причудливыми группами.
Когда он заканчивает, мне хочется сказать:
– Зрительный образ комнаты претерпел качественные изменения.
Но вместо этого я говорю:
– Комната стала выглядеть лучше.
Куанг Ха лишь пожимает плечами в ответ, но видно, что он больше не хмурится.
Мы впервые работали вместе, и я только теперь понимаю, какое это странное чувство.
Для нас обоих.
Вынуждена признать: совместное пребывание в одном помещении с подростком, который способен оценить визуальные достоинства битого цветного стекла, несколько примиряет меня с этим миром.
Делл выдернул листок со своей фамилией из рамки на почтовом ящике номер 28 и сунул вместо него листок с каллиграфически выписанной фамилией «Нгуен» (творчество Куанг Ха).
После этого Делл напрямую рванул к своей машине и выехал со стоянки за миг до того, как на нее свернула машина Леноры Коул.
Делл поехал в ближайший бар, называвшийся «Молоток». В «Молоток» чаще всего приходили те, у кого машина попала в аварию или отрубилось электричество на самом пике жары и растаяло все мороженое в морозильнике.
Бар притягивал неудачников. Никому бы и в голову не пришло надеть сюда свой лучший свитер или модные узкие джинсы.
Поэтому Делл чувствовал себя здесь как дома.
Въезжая на парковку, он испустил вздох облегчения. Он все-таки вырвался из лап Патти Нгуен.
Открывая дверь машины, Делл услышал собственное возмущенное бормотание:
– Да кто она такая? Кто ей позволил командовать? Можно подумать, кто-то умер, и она теперь главная!
Тут он вспомнил, что недавно действительно погибли двое. И не исключено, что командование Патти Нгуен невольно передал он сам, когда позволил ее пробивной дочери ввязаться в дело.
