Через неделю после аварии (как он и ожидал) начальство затребовало у него файл Ивы Чэнс.
Пусть Делл и нашел пропавшую девочку в тот самый день, как она сбежала из больницы, долго ему героем ходить не пришлось.
Прошло уже несколько недель. Он боялся. Он даже не стеснялся в этом признаться – по крайней мере, себе.
Он приносил Иве самые разные экзаменационные задания, от обязательного трехчасового теста для поступающих в медицинскую школу до высшего уровня экзамена на определение академических способностей по четырнадцати разным предметам.
Ива безупречно выполнила их все.
Но он решил никому не показывать эти материалы.
Начальнику он отправил стандартную электронную форму, которая практически ничего не говорила о девочке.
Как вышло, что он завяз в такой гуще лжи?
Ива Чэнс не списывала.
Патти Нгуен не была знакома с родителями Ивы.
Нгуены вовсе не жили в «Садах Гленвуда». (Кстати, почему они не указали свой настоящий адрес?)
Он не учил Иву на дому (хотя должен был).
И еще он никогда не был настоящим психологом.
По вторникам Ива уходила из маникюрного салона и являлась к нему в офис.
Она никогда не опаздывала.
Они больше не решали экзаменационные задания и не анализировали биржевые акции – просто сидели и молчали.
Делл пытался придумать, чем ее заинтересовать или хотя бы чуть-чуть снизить уровень стресса, но пока так ни до чего и не додумался.
Вчера она пришла снова, и Делл пятьдесят пять минут (ему казалось – пятьдесят пять часов) подряд собирал огромный пазл на тысячу кусочков. Пазл изображал собой череду банок с конфетами.
Ива не подставила в пазл ни кусочка.
Делл знал, что ей безразлично.
А он не умел толком собирать пазлы, поэтому пришлось тяжко.
Когда она ушла, Делл включил компьютер и написал отчет.
Он знал, что теперь за ним наблюдают. А Делл Дьюк знал точно: под надзором у него ничего хорошего не получится.
Зря он вообще связался с этим гениальным ребенком.
Куда проще было бы делать свое дело и не лезть куда не просят.
А теперь лезть приходилось все время.
Патти Нгуен так и не записалась на обязательные занятия для приемных семей и не посетила ни одной групповой сессии, хоть ей и предлагали.
Нет, она собиралась.
Но как-то так вышло, что прошло уже четыре с лишним недели, а у нее все не дошли руки даже позвонить Леноре Коул – соцработнице, которую прикрепили к Иве.
За витринами салона наливалось темнотой осеннее небо. Патти посмотрела на календарь.
Заседание суда по семейным делам уже назначено, и в ближайшие два месяца судья вынесет решение по делу Ивы.
