Эрнст Людвиг Кирхнер на всех этапах своей жизни пишет то, что наблюдает вокруг. Поэтому теперь он пишет горы, крестьян, ели, иногда Эрну и себя, обнявшихся, как инь и ян. Эскапизм привел к разочарованию. Или наоборот. У него довольно традиционные представления о мужчинах и женщинах: «Женщину, — полагает он, — формируют все мужчины, сексуально обладавший ею, каждый оставляет на ней свою тень». И ни слова о свете.
Эрну, сформированную в основном длинной тенью, которую отбрасывает на нее Кирхнер, он называет своим «верным товарищем». В книге американца Бена Б. Линдси «Товарищеский брак», вышедшей в Германии в 1929 году, он находит описание своей формы сожительства: это гимн браку без детей, совместной жизни без лишних претензий, но с ответственностью друг за друга. Здесь, в альпийских лугах, только такой вариант и представляется возможным Кирхнеру, травмированному войной, душа которого измучена долгими годами употребления морфия. Он жирно подчеркнул два предложения в книге Линдси: «На самом деле фантазия в сочетании с половым инстинктом была одним из важнейших рычагов, поднявших человеческий род над животными. Такие виды творчества, как музыка, живопись, поэзия, танец, любовь и даже религия родились из этого соединения полового инстинкта и фантазии». Прочитав книгу до конца, Кирхнер дарит ее молодой супружеской чете из Давоса.
*
Кельнский фотограф Август Зандер, педантично и хладнокровно создававший тот черно-белый мир конца двадцатых годов, что отпечатался в нашей визуальной памяти, осенью 1929 года собирается фотографировать дадаиста Рауля Хаусмана в его естественной любовной среде. То есть с женой и любовницей. Хаусман снимает рубашку и ботинки, гордо демонстрирует свой загорелый торс и обнимает правой рукой свою аккуратную супругу Хедвиг в юбке до колен. Она спокойно смотрит в объектив и как будто довольна, что избавилась от супружеских обязанностей. Левой же рукой ее муж Хаусман с наслаждением обнимает Веру Бройдо, свою любовницу, у той юбка на десять сантиметров короче, и это принципиальная разница. А ее взгляд на десять процентов непринужденнее, и это тоже принципиальная разница. Август Зандер нажимает на спуск. Этот снимок он называет «Творческая семья». Кажется, в те годы такие трио были устойчивее, чем классические дуэты. Это, например, протянет аж до 1934 года.
*
Франц Хессель, который работает редактором и переводчиком в берлинском издательстве Rowohlt, который сам перевел Казанову и Бальзака, а совместно с Вальтером Беньямином — «В поисках утраченного времени» Пруста, этот самый Франц Хессель нашел женщину — такую же неустойчивую, как его мысли. Дорис фон Шёнтан, мерцающую звезду берлинской богемы, в барах и кафе западной части города все называют Иориндой, а ее настоящая фамилия, как бы невероятно это ни звучало, — Эмаи
