— Но ваша машина, насколько я заметил, выпуска этого года, — мягко возразил директор. — А моя уже немало прошла…
— Это неважно! Хотя вы правильно заметили: «бьюик» только с завода и, к слову сказать, сделан по спецзаказу… Однако на ваших дорогах буксует… Здравый смысл требует оставить его в городе. Надеемся, вы не откажетесь сделать нам это одолжение.
— Ну, если вы так настаиваете… Я согласен.
— О, спасибо!
Слышно было, как директор провожал к выходу любезных посетителей.
«Недурной обмен! — думал Домантас. — Интересно, что потребуют с нашего шефа в придачу?.. Рассчитается. Видать, от него многое зависит… Второй Мурза!..»
Не успел еще он сосредоточиться и углубиться в работу, как из-за двери, словно Викторас предчувствовал это, послышался голос самого Мурзы. Сердце Домантаса забилось сильнее. Он уставился в открытую папку и задумался. О чем они там говорили, его не интересовало, он не прислушивался. Но все-таки время от времени до его ушей долетали отдельные фразы: «Да, весь стройматериал!..», «А кто еще в комиссии?..», «В вашем имении?..»
Иногда Мурза и Никольскис начинали чуть ли не шептаться, и тогда из-за двери доносилось только покашливание и скрип стульев. Потом Домантас услышал стук каблуков: по кабинету расхаживал Мурза. Прошло с полчаса. Мурза все еще вышагивал, о чем-то тихо переговариваясь с директором департамента.
Внезапно Домантас, который давно уже занимался своим делом и совершенно не обращал внимания на то, что творится за дверью, вновь услышал голос Мурзы. На этот раз довольно громкий и энергичный:
— Нет! Я не собираюсь изменять своим политическим убеждениям. Подобные скачки вредят авторитету, вот что я вам скажу!
— Но если я убедился, если увидел, что заблуждался? — повысил голос и Никольскис. — Что же до авторитета, то я, стало быть, скажу вам так: вечно пребывать в оппозиции — это и значит подвергать свой авторитет риску…
— Человек не в пустыне живет, дорогой мой Никольскис! Если ты сросся с определенной группой, то в этой группе и оставайся. Переменишь убеждения, от одних оторвешься, а к другим можешь и не пристать! Я так считаю. Да. И не хотел бы превратиться в этакую странствующую комету. У меня, друг мой, сильна общественная жилка, хочу действовать, руководить, пользоваться влиянием… А когда у тебя есть твердый экономический фундамент, кто бы там ни стоял у власти, — не пропадешь!
Никольскис принялся возражать, но Домантас уже не прислушивался, да и говорил директор, сбавив тон. Стучали каблуки, снова кто-то энергично вышагивал от стены к стене по широкому кабинету. Лишь изредка долетала оттуда громкая фраза.
