— Ну вот и решили! — улыбнулась Арина, и Семён, на которого улыбка жены всегда действовала магически, по-медвежьи сгрёб её к себе.
Княгиня притворно запищала…
* * *
«Гадство какое! — в это же самое время думал младенец, лежащий в колыбельке и распираемый злобой. — Моя кормилица живёт с княжьим тиуном! Причём в моём присутствии!!!»
Из колыбельки он, естественно, ничего, кроме потолка, не видел, но звуки, долетающие с кровати, были более чем красноречивыми.
«Ну, Клуша! Ну дура!!! — исходил негодованием грудничок. — Интересно, ей хотя бы чайную ложку мозгов положили? Ну как можно быть такой идиоткой? Да у этого Антипы всё на роже написано — прохиндей, на котором пробы негде ставить. А поди ж ты — сперва «на секундочку» в комнату втёрся, потом на ушко что-то пошептал, эта дура ещё хихикала как идиотка, потом за сиськи помацал, ну а уж когда жениться пообещал — эта курица сразу и растеклась квашнёй по лавке, бери её голыми руками… Вернее, не руками, конечно же».
Справедливости ради надо сказать, что об этой стороне жизни бывший подросток, скитавшийся по больницам, имел исключительно теоретическое представление. Хотя впечатления, полученные в последний час, уже ликвидировали множество пробелов в его сексуальном образовании.
«Они вообще угомонятся? — никак не мог успокоиться потенциальный владелец двух северских княжеств. — Или собрались мне всю ночь спать не давать?»
Мстительный питомец хотел было даже подстроить подлянку и разораться в самый ответственный момент, но вовремя сообразил, что за такое злодейство с него сто пудов очки спишут. Потому, скрипя не проклюнувшимися ещё зубами, всё-таки сдержался.
Зато, проснувшись голодным под утро, собрался было разораться на всю катушку. Но не удалось — бдительная Клуша, быстро выхватив его из колыбели, заткнула ему рот в прямом смысле слова.
Ждан мрачно чмокал, Клуша привычно додрёмывала, и всё вроде шло как обычно, но разметавшийся по кровати Антипа вдруг что-то сказал во сне.
— Тише, тише, маленький, не чмокай. Давай послушаем, вдруг он про меня говорит! — и нянька опять захихикала идиотским смехом.
«Ой, дура», — подумал Ждан, но чавкать стал тише — самому интересно было, чем там бредит коварный соблазнитель.
— Не я князя, не я!!! — вдруг отчётливо сказал тиун. — Не вели казнить, заставили меня! И яд не я!!! Нет, нет…
Антипа застонал, а потом громко скрипнул зубами.
— Нет, не надо! — вновь заметался на кровати тиун. — Огнём не надо! Не я это, они, они, душегубы! И засаду они, не я…
