Пришлось возвращаться и по лесистым холмам огибать волшебное место. Обедали на седловине перевала. Когда моторы умолкли, мы услышали громкое пение птиц. Они пролетали над лужайкой с одной стороны опушки смешанного леса на другую. Горный луг порос густыми травами, среди которых цвели эдельвейсы.
Мы миновали Худжирт, что значит «соленый» — санаторий в степи, состоящий из группы белых зданий. В окнах виднелись цветы в горшках. Вокруг бассейна, построенного у источников, прогуливались отдыхающие. Между Худжиртом и Шанхом над речной долиной носились большие стаи черных птиц с красными клювами. Показался поселок из деревянных домов. В нем не было ни одной юрты. Частокол из кольев окружал дома, тесно лепившиеся друг к другу, как в городской застройке. Крыши ступенями поднимались вверх по склону. Притолоки и наличники покрывала резьба. Улицы безлюдны, ни дымка. Поселок, прижавшийся к склону горы, издали походил на давно покинутое гнездо насекомых.
Уже стемнело, когда с вершины перед нами открылся вид на долину Орхона. Черные вспаханные поля, полоса зарослей вдоль берега реки. По меже ползет трактор. Просторные луга, на них светлый прямоугольник ограды монастыря Эрдэнэ-Дзу, постройки сомона неподалеку.
Мы переночевали в гостйнице, а утром посетили монастырь или, вернее, то, что от него осталось. Ограда была подобна нитке бус, брошенной в траву: на темные каменные стены часто нанизаны субурганы — небольшие башенки, которые в буддийской религии играют ту же роль, что кресты в христианской. Квадратная основа башенки символизирует землю, ее покрывает купол — символ воды, на котором воздвигнута башенка из тринадцати колец, уменьшающихся в диаметре, — знак огня и в то же время — тринадцати степеней посвящения. Над башенкой раскинулся зонт — символ воздуха, — увенчанный знаком слитых воедино солнца и луны. За оградой — несколько гектаров земли, поросшей сорняками. Среди них три недавно отреставрированных храма, уцелевшие остатки одного из самых великолепных монастырей Монголии. Первые строения его были возведены здесь в 1586 году в царствование Абтай-Хана и по его приказу. В 1760 и в 1796 годах деревянный храм перестроили, дерево заменили камнем и цветной расписной керамикой. Постройка была закончена в начале XIX века.
Вход в средний из трех храмов охраняют две скульптуры. Одна из них изображает Гомбогурема, которого называют также Стражником юрты. Он преграждает путь злым, враждебным духам. Вторая фигура — Лхамо, богиня, сидящая на муле, на спине которого вместо седла положена кожа сына богини. Она содрала ее с живого юноши за то, что тот отступился от веры. В одной руке чаша, наполненная кровью сына, а в другой — змея вместо узды. У мула три глаза, один из них — на заду: супруг богини, узнав, что она сотворила с сыном, послал ей вслед стрелу, пронзившую мула; чуткая, видимо, к страданиям животных богиня превратила рану в глаз.
