Она не слушала их и не переставала рыдать.
Тогда соседки решили оставить ее в покое. Пусть выплачет все слезы, — так даже лучше. Они сели в кружок вокруг Бикит и стали судачить.
— Вот ты, Хети, тоже плакала, когда умер твой муж… А разве тебе живется хуже?.. Что теперь, то и тогда…
— Еще бы, если ей посчастливилось записаться плакальщицей… В ее ремесле нередко выпадают и богатые подарки…
— Тоже не позавидуешь и ей, — покачала головой Кема, — день и ночь вой над чужим покойником…
— Как повоешь, так и поешь, — сказала степенно Хети и, по создавшейся уже привычке, стала раскачиваться в такт рыданиям Бикит. — Как повоешь, так и поешь… Да…
— Вот одним счастье, а другим — горе…
— Ну, нам-то никогда не бывает счастья… Счастье у «рпат»…
— Еще бы, «рпат»!..
— А слыхали, сегодня в город прибыл гонец от знатного «семера», посланного «благим богом» в далекую страну за золотом и дорогим камнем для пирамиды… Вот на кого посыплются теперь милости фараона, «жизнь, здоровье и сила»…
— Да уж они и посыпались… Кроме «знака льва» и «почетных ожерелий», «благой бог» хочет наградить его богатой женой, — своей единственной сестрой, великой царевной Меситнинухет-Техен, владелицей многих стад, житниц, золота, серебра, электрума и драгоценных камней…
— Тише!.. Тише, не кричи!.. Ведь знатный «семер» и есть тот самый, что обманул сестру Бикит.
— Молчи!.. Подавись песком пустыни, болтливая птица, ведь она стоит в дверях и все слышит.
Актис стояла над Бикит и жадно слушала.
— Что?.. Он… возвращается?.. Нерхеб… возвращается?..
— Возвращается твой проклятый «рпат», — буркнула сердито Хети, — слышишь, возвращается, чтобы породниться с самим «благим богом»!.. Царевна Меситнинухет-Техен — не чета дочери грязного парасхита… Мед не променяешь на желчь… Пора тебе забыть его…
Лицо Актис разом побледнело. Она схватилась за грудь и вдруг засмеялась странным злобным смехом.
— Царевна Меситнинухет-Техен, — сказала она, сжимая кулаки, — так пусть же она бережет свое царское сердце от рук дочери грязного парасхита!..
Крики Бикит заглушили голос Актис…
