Он стоял, шатаясь, бледный, с остановившимся взором. Толпившиеся у входа воины смотрели на него с тревогой… Что случилось?..
Гонец Актис протянул папирус своей госпожи.
Словно ужаленный змеей, отскочил Нерхеб от свитка и глухо приказал:
— Сжечь второй папирус и немедля трогаться с места… Великий владыка Нехена и Буто, «жизнь, здоровье и сила», повелевает остановиться в священном Абду для особой очистительной молитвы…
Дрожащей рукой он начертал короткий, полный покорности ответ «благому богу» и двинулся дальше на юг…
В тот же вечер он приказал снять головы с трех рабов, пытавшихся бежать во время общей суеты, и, к удивлению всех, лично присутствовал при казни.
Воины испуганно перешептывались:
— Начальник гневен сегодня…
— Видели, как он швырнул дорогой перстень с руки в воды Нила?..
— А как избил любимого пса, когда тот положил ему голову на колени?..
— Бойтесь, бойтесь рассерженного голубя, он страшнее коршуна…
Нерхеб рыдал, уткнувшись в подушки, в своем шатре на носу корабля.
Легкий ветер, предвестник хамсина, развеял пепел от свитка Актис вместе с ее чудесной тайной…
Бикит вернулась из «мертвого города», от своего отца Тинро, бледная и взволнованная. Она ждала возвращения с работы мужа и хотела сообщить ему удивительную новость. Сердце ее билось, словно она с утра поднималась в гору и только что присела отдохнуть.
Возясь с тестом для обычных лепешек из «сорго», она так мяла его, что удивленная Ти-Тхути спросила ее не без удивления:
— Мать выгоняет из горшка злых духов?..
Ах, уж эта Ти-Тхути, шутница Ти-Тхути!.. Она во всем видит только одно веселье!..
— Не мешай!.. — прикрикнула на нее Бикит и замахнулась ложкой.
Ти-Тхути знала, что мать не ударит ее, но все же убежала с громким криком. Ей хотелось рассказать братьям, что мать узнала какую-то небывалую новость, что от волнения она даже забыла положить соли в тесто, и лепешки, верно, выйдут теперь пресными, как причитания плакальщицы Хети.
К ночи Бикит дождалась, наконец, мужа и, не дав ему присесть, выпалила:
— Знаешь ли ты, Нугри, что мертвые выходят со дна Нила или из пасти диких зверей и являются в земном образе своим родителям?..
Нугри ничего не понял.
Бикит просто оглушила его рассказом.
— Ты ведь, подобно всем, думал, что моя сестра Актис умерла неведомой смертью?.. А я так молилась об ее бедном «ка», не нашедшем покоя в гробнице… И что же оказывается: она жива!..
Нугри был поражен не меньше жены.
— Жива?..
— Ну, да… Я видела ее своими собственными глазами, как вижу тебя или свой очаг…
