Уже два лунных круга жила Актис в доме Нерхеба, два лунных круга ее жизнь была похожа на счастливый сон…
Она, как настоящая «небет-пер», распоряжалась всем в доме, имела слуг и рабов, могла принимать дары от смотрителя поместий Нерхеба, вела счет его сокровищам и его стадам в загородных имениях; у нее были ключи от деревянных замков житниц, и она одна разрешала снимать печати с богатых кладовых «семера».
Мать Нерхеба, Ситисру, была уже стара; печаль о любимом муже, которого она слишком рано проводила на Запад, сделала ее старухой прежде срока. Глаза Ситисру, пролившие больше слез, чем Нил воды, давно ослепли. Она была рада, что в доме появилась женщина, близкая сердцу сына, и, предоставив Актис все хозяйство, заперлась в своем покое; там с утра до ночи она лежала распростертая у статуи покойного мужа.
Горе Ситисру и ее слепые глаза были единственной печалью в доме знатного «семера».
— Где ты, возлюбленная моя?.. — спрашивал Нерхеб, спускаясь с террасы в сад.
Черные косы Актис метнулись среди лотосов, окружавших водоем, и звонкий голос ее откликнулся:
— Иди сюда, моя любовь, иди сюда!.. Я здесь!.. Я кормлю твоих ручных ибисов!..
Нерхеб сбежал вниз.
— Я так скучал без тебя, моя царица, — говорил он, — «благой бог» продержал меня во дворце все утро… Ты тоже скучала?..
Актис покачала головой и улыбнулась.
— Нет!.. Я никогда теперь не скучаю… Когда тебя нет со мной, я лежу вот здесь, на каменной ограде водоема, с закрытыми глазами и думаю о своей любви к тебе… Черная рабыня, которую ты подарил мне, верно, считает меня одержимой духами… Она таращит глаза и шепчет заклинания, когда я громко разговариваю сама с собой или с твоим любимым псом, когда тебя нет подле меня…
Они смеялись, как дети, увидавшие сладкие плоды, и глядели друг другу в глаза.
Белые и черные ибисы важно бродили вокруг, изгибали длинные шеи и ловили в прозрачной воде водоема серебристых юрких рыб. В ветвях смоковниц порхали зеленоперые канарейки, и их громкое пение заглушало жужжание летавших над цветами пчел.
— Пусть миллионы солнц уйдут на запад, и все же я не устану смотреть в глаза моей возлюбленной, — шептал Нерхеб. — и даже там, на тропинках Аменти, во мраке я найду след ее легких ног и пойду за ней, как верный раб за своим господином… Актис, ты подобна живому источнику, чьи персеи схожи с твоими косами, чьи лотосы схожи с твоими руками, чьи гранаты схожи с твоими устами, и чьи плоды терновника схожи с глазами возлюбленной… Дыхание твое дает жизнь моему сердцу; без него я подобен тем, кто покоится в гробницах…
