Для того чтобы объяснить его действия в то время, нам следует принять во внимание обычные человеческие эмоции: гнев на Гитлера, озабоченность из-за неблагоприятного общественного мнения, недовольство в своей собственной партии, серьезное беспокойство относительно возможных дальнейших действий Гитлера и упрямое желание восстановить свой авторитет. Все они сыграли свою роль – зачастую значительную – в оформлении новых взглядов Чемберлена. Но ни одна из них не убедила его отказаться от своего золотого правила во время мартовских дискуссий. Он и в марте был так же настроен сохранить мир, как и раньше – в сентябре. Он был твердо убежден в том, что «при наличии времени» сумеет добиться разрешения польского кризиса путем переговоров. На это указывают его частные письма. Это подтверждают его инструкции своим советникам. Его отношение к делам в комитете по внешней политике кабинета демонстрирует это; а некоторые из его личных заявлений, достоверно зафиксированных, не оставляют никаких сомнений.
Войны, и особенно война 1939 года, чаще всего являются результатом скорее воображаемых или неправильно истолкованных, чем реально сложившихся ситуаций. В 1939 году фоторобот, составленный на основе информации дипломатических источников и секретных служб, лишь слабо напоминал реального преступника, но и этого было достаточно, чтобы запугать англичан и французов. Так, в период этих решающих недель марта 1939 года Чемберлен отчетливо понимал намерение Гитлера захватить Польшу. Но информация была ложной. В ней говорилось о нависшей угрозе нападения – теперь, в любой день, – и, чтобы встретить эту непосредственную угрозу, Чемберлен поспешил со своими гарантиями Польше.
Разница во времени в разведданных, дошедшая до Чемберлена, привела его к совершению крупнейшей и решающей ошибки во всей войне – пусть даже война еще не началась. Горькая ирония заключалась в том, что целью гарантий Польше в начальной стадии было удержать Гитлера от нападения на Польшу «теперь, в любой день» – в апреле – и заставить его сделать паузу, сохранить мир, тем самым обеспечив необходимое время для урегулирования данцигского и польского вопросов[5]. Гарантии не задумывались, как видно из документов, для мобилизации быстрой военной помощи полякам в случае нападения или скорейшего разгрома Гитлера, если он решится на войну.
Поскольку Гитлер не напал ни на Данциг, ни на Польшу в конце марта или начале апреля, как об этом предупреждали Чемберлена секретная служба и другие источники, он успокоился: гарантии Польше сработали; они сдержали Гитлера
