. Критики Чемберлена, а также, что более удивительно, его друзья были склонны не замечать мощное влияние, которое оказало на него развитие событий, подтвердившее точность его трактовки и правильность его политики. Много месяцев спустя, в середине июля 1939 года, когда кризис вновь обострился, Чемберлен все еще был убежден в возможности решения без войны. «Если бы диктаторы имели хоть чуточку терпения, – писал он своей сестре, – думаю, можно было бы найти путь к удовлетворению претензий Германии и в то же время обеспечить независимость Польши». И замечание, которое он сделал в беседе с американским послом Джозефом Кеннеди позже, когда уже началась война, подчеркивало упорство Чемберлена в политике выигрыша времени для разрешения спора между Гитлером и поляками на основе переговоров. По свидетельству Кеннеди, ни англичане, ни французы не пошли бы на войну из-за Польши, если бы не постоянные подстрекательства из Вашингтона. Чемберлен сказал Кеннеди, что американцы и мировое еврейство толкнули его к войне.
Здесь мы опять сталкиваемся с любопытной амбивалентностью Чемберлена. В своих разговорах в кабинете министров и с лидерами лейбористской оппозиции он давал понять своим коллегам, что если Гитлер нападет на Польшу, то поляки сумеют продержаться достаточно долго, чтобы англичане и французы успели мобилизовать все силы и прийти им на помощь. «Польское правительство, конечно, понимало тактическую ограниченность любого британского вмешательства, и тем не менее оно приветствовало наши гарантии и верило, что это скорее удержит Гитлера, чем спровоцирует его». Между тем здесь ясно подразумевалось, как позднее утверждал Сэмюэль Хор, что сдерживающим средством польских гарантий была мировая война против Германии, а не непосредственная местная помощь полякам. Лидерам лейбористской оппозиции 30 марта вновь сообщили, что, по имеющимся у правительства сведениям, нападение Германии на Польшу неминуемо. А на следующий день Чемберлен сообщил парламенту условия гарантий Польше. Это была любопытно сформулированная декларация.
Новостное агентство Рейтер и газета «Таймс», имевшие особенно тесные связи с канцелярией премьер-министра, дали «трактовку» этих гарантий, которая могла исходить только с Даунинг-стрит. Английские гарантии подразумевали, как разъясняли эти два издания с оттенком безошибочной авторитетности, что поляки вступят в новые переговоры с немцами и займут примиренческую позицию. «Только пойдя на уступки немцам, поляки могут получить наши гарантии». Уступки в Данциге и польский коридор, по мнению британцев, не представляли угрозы польской независимости.
