.
К ответственности снова был привлечен обвиняемый ранее по «Лепельскому процессу» бывший председатель Лепельского райисполкома Семашко. В новых показаниях Семашко «сознался в том, что он являлся участником антисоветской организации, и что все вскрытые в Лепельском районе нарушения советского закона и перегибы в деревне, есть итог антисоветской работы, которую он проводил вместе с другими участниками антисоветской организации в Лепельском районе по заданию центра правых в Беларуси». Семашко был приговорен к высшей мере наказания[519]. В начале декабря 1937 г. к 10 годам исправительно-трудовых лагерей был приговорен и главный герой первого Лепельского процесса секретарь райкома партии Г. М. Паценгель[520].
Однако к концу 1937 г. снова был поднят вопрос о руководстве Лепельским районом, на сей раз о тех, кто пришел на смену предыдущим руководителям. Постановлением Бюро ЦК КП(б)Б от 16 декабря 1937 г. из партии исключался секретарь Лепельского РК КП(б)Б Г. В. Ковалев[521]. Отмечалось, что Ковалев был переброшен из Пропойского района врагом народа Шаранговичем и не вел борьбы по ликвидации последствий вредительства в сельском хозяйстве, что способствовало продолжению вредительской практики в районе[522]. На этом же заседании Бюро стоял вопрос о руководстве Бегомльского района – втором секретаре РК КП(б)Б П. И. Зибеле и председателе райисполкома С. Т. Шемпеле. К уже стандартному набору обвинений здесь добавилось, что Шемпель, Зибель, а также бывший секретарь райкома Дейч сознательно подбирали для посылки председателями колхозов врагов, жуликов и воров, подтверждением этому служил факт ареста здесь органами НКВД в 1937 г. как врагов народа 20 бывших председателей колхозов[523].
О том, как проводили подготовку к процессам отправленные на места инструкторы ЦК КП(б)Б, имеются показания бывшего инструктора ЦК КП(б)Б И. П. Лукьяновича: «Инструкторы орготдела ЦК КП(б)Б Земцов и Аксенов выезжали в несколько районов в течение одной командировки и возвращались в ЦК с пачкой партийных билетов, изъятых у исключенных секретарей райкомов и других работников и по 5–6 сургучных печатей с сейфов райкомов. Возвратясь в ЦК, Аксенов и Земцов хвалились друг перед другом, кто из них больше разгромил райкомов партии… Прибывши в район, Аксенов и Земцов устанавливали связь с начальником РО НКВД, который давал им некоторые факты о недостатках в работе районных организаций. Затем срочно созывалось бюро РК партии. На этом заседании обсуждался вопрос о вредительской деятельности секретаря РК и пред. РИКа, зав. Орготделом РК. Следом за исключением из партии производили арест»
