.
В Беларуси итоги февральско-мартовского пленума рассматривались на пленуме ЦК КП(б)Б 14–18 марта 1937 г., уже после проведения показательного суда в Лепеле, выявления дел, подобных Лепельскому[241]. Однако здесь отмечалось, что никаких уроков из этого извлечено не было[242]: «Раз есть инструкция, лупи, есть что, нет чего, продавай хату или половину разбирай»[243]. Далее подчеркивалось, что если сравнить эти дела, то становится совершенно очевидно, что «действует одна троцкистская установка»[244].
В резолюции по докладу о постановлении ЦК ВКП(б) от 22 февраля по Лепельскому району отмечалось, что только отсутствие общественно-политической работы и политическая слепота руководства БССР – бывшего первого секретаря ЦК КП(б)Б Н. Ф. Гикало, секретаря ЦК КП(б)Б Д. И. Волковича и председателя СНК Н. Ф. Голодеда сделали возможным факты массовой незаконной конфискации имущества у крестьян Лепельского района[245]. Голодед и председатель ЦИК БССР А. Г. Червяков обвинялись в правооппортунистических ошибках в прошлом[246].
На этом же пленуме было озвучено решение ЦК ВКП(б) от 14 марта о рекомендации в БССР первым секретарем ЦК Шаранговича Василия Фомича. В своем выступлении Шарангович сразу обозначил вектор дальнейшего развития событий: «Я почти убежден, что все эти перегибы, которые вскрыты, это не обязательно дело только работников мест… надо поискать кое-где и в наших центральных аппаратах этих произвольщиков и самохвальщиков»[247].
17 марта 1937 г. секретарям окружкомов, горкомов и райкомов партии были разосланы циркуляры ЦК КП(б)Б о необходимости проверки их парторганизаций на наличие в них лиц, привлекавшихся к партийной ответственности и исключенных из партии за правооппортунистический уклон[248], лиц, которые выступали в защиту троцкистской оппозиции в 1927–1928 гг.[249] Практически у всех привлекаемых к ответственности в этот период руководителей выявлялись троцкистские связи и симпатии в прошлом.
Следует отметить, что проверка пограничных районов не обнаружила ничего кардинально нового, чего не было несколькими годами ранее. Но прежде все ограничивалось выявлением того, что называлось нарушением революционной законности в конкретном случае и суда над виновными в рамках одного-двух районов, довольно щадящими, как правило, были наказания. Теперь же речь шла о том, что подобные «нарушения» имеют место во всех проверенных районах, однако наказания пока в основном все еще щадящие
