Корреспондент: Едут по полю два отряда навстречу друг другу — как они определят, кто есть кто?
Е. Прудникова: Мне это тоже интересно. Наверное, сближались на такое расстояние, чтобы можно было прочитать надписи на знаменах, и потом либо здоровались, либо дрались.
Корреспондент: Пять с половиной миллионов — это впечатляет. А какова была численность повстанцев?
Е. Прудникова: Весной их насчитывалось около 40 тысяч, из них 17,5 тысячи — собственно повстанческие армии, остальные — мелкие, свободно гуляющие банды. Тамбовские власти раскормили восстание до размеров полноценной крестьянской войны, да еще и до последнего заметали мусор под ковер. Первым, кстати, необычность ситуации почуял Ленин. Еще в конце сентября он поинтересовался у губернских властей, не уменьшить ли им задание по продразверстке — вопрос для того времени, скажем так, нетипичный. Те ответили, что все в порядке, хлеб они соберут, если им помогут военной силой…. А потом еще военной силой… и еще… Затем они бесконечно докладывали наверх, что Антонов разгромлен. Командующие войсками менялись каждый месяц, красные отряды разлагались, хлебозаготовки были практически сорваны. Лишь в конце декабря в Кремле начали осознавать, что в губернии происходит что-то более серьезное, чем простые волнения. Но и тогда ничего принципиально не изменилось. Просто в Тамбов направили регулярные части освободившейся к тому времени Красной армии, назначив командующим опытного фронтовика, командарма Павлова.
Корреспондент: Результат был?
Е. Прудникова: Нет, конечно. Армейские методы против партизан эффективны в том случае, если применять «тактику выжженной земли» — впрочем, гитлеровцам в Белоруссии и она не помогла.
Попробовали справиться экономическими методами: в марте была отменена продразверстка по стране, а в Тамбовской губернии ее отменили еще в феврале, пытаясь выбить почву из-под ног антоновцев. Отмена продразверстки могла помочь в перспективе — не зря Антонов заявил: мужички, мол, празднуют победу, а нам, отцы-командиры, теперь конец. Крестьяне перестали бы видеть в бандитах своих защитников. Но это все вопросы будущего. Ребята, гулявшие по лесам и хлебнувшие вольной бандитской жизни, давно уже не рвались пахать и сеять, а руководство восстания тем более.
В пяти восставших уездах — а это почти половина губернии, — власть на селе формально принадлежала СТК, а по факту — эсерам. А у эсеров совсем другие задачи, им продразверстка интересна ровно в той мере, в какой она поднимает крестьян на борьбу. Продразверстка была уже три с половиной месяца как отменена, когда 20 мая один из лидеров восстания, председатель СТК Петр Токмаков провозгласил Временную демократическую республику Тамбовского края.
