Ладно, вернемся обратно на путь следования нашей мысли. Итак, посчитали мы экономику крестьянского двора…
Д. Пучков: Да, печальная картина.
Е. Прудникова: Тут еще одно немаловажное качество, о котором мало говорят, — удобрения. Минеральных удобрений не было вообще. Единственное удобрение — это навоз. Почему у нас в крестьянских дворах уборных не строили? А чего добру пропадать, в хлев положил свою кучку к лошадиной, коровьей — все на поля, на поля! Уборные — это получается добру перевод…
Д. Пучков: Ну и говорят, что большинство призывников времен царской России до армии мяса не ели…
Е. Прудникова: Это следствие реформы. До того было все же прилично, а с начала XX века уже процентов сорок призывников браковали по здоровью. Это крестьян-то! Смертность в деревне была больше, чем в городе. Когда такое в Европе бывало?
Д. Пучков: Итак, скотина нужна для того, чтобы производить навоз на удобрение?
Е. Прудникова: Ну да. Оказывается, в двадцатые годы высокоудойной считалась корова, которая давала 8 литров молока, а в среднем давала три-четыре литра — это, простите, коза, а не корова. Почему не заводили козу, ее прокормить легче? Навоз был нужен, в основном держали для навоза. Но чтобы иметь достаточно скотины для удобрения полей, нужно было на десятину пашни иметь 3–4 десятины луга. А у нас обычно было наоборот: если у тебя 5 десятин пашни, то 2 десятины луга, и то повезло…
Д. Пучков: Десятина — это что?
Е. Прудникова: Это около гектара. Просто когда говоришь о том времени, удобнее пользоваться и тогдашними единицами, чем переводить.
Д. Пучков: Как интересно получается. Мне мое городское воображение говорит: заведи барана, заведи козу, ходит, что-то там клюет, дает мясо, шерсть, молоко, сыр…
Е. Прудникова: А кормить? Баран тоже кушать хочет. Где его пасти, если выпасов нет? Почему с сеном были проблемы, до весны не хватало? Потому что получался замкнутый круг. По весне оголодавшую скотину выпускали на первую травку — иначе сдохнет. Она эту травку выедала, и сена летом было не накосить — пастбище выедено до земли. Получается, что зерна для скотины нет, сена — и того нет, кормят скотину прелой соломой с крыш, к весне она на ногах не стоит от голода, и приходится ее на первую травку… Потому и лошаденки были такие — мелкие, пузатые, заморенные. Есть такая замечательная книга, записки английского сельского ветеринара, автор Джеймс Хэрриот. И вот он описывает тамошних лошадей. Стоит такая зверюга, под два метра в холке, копыта с тарелку, жрет 100–120 пудов овса в год. Можно таких к нам завозить в крестьянское хозяйство? Да она первой же зимой сдохнет, или крестьянин будет работать только на лошадь!
