Корреспондент: Ничего себе бескровным! Заложников брать, посторонних людей!
Е. Прудникова: Ну, во-первых, не совсем посторонних, а все же по разработкам ЧК. Кстати, по законам того времени за пособничество бандитам тоже полагалась смертная казнь. А во-вторых, население жило в обстановке террора, и в каждой деревне сочувствующих советской власти было убито уж всяко не меньше, чем расстреляно заложников, причем с семьями тоже не церемонились, в том числе и с детишками.
Корреспондент: А села жгли?
Е. Прудникова: Бывало, но не часто. Если это была бандитская база, если не удавалось добиться перелома в настроении населения — тогда людей выселяли, а населенный пункт предавали огню. В донесениях писали, что, хотя оружия не находили, в огне слышался треск рвущихся патронов и взрывы. Исключение делали для семей красноармейцев — их переселяли в другие деревни, в пустующие бандитские дома.
Корреспондент: А семьи коммунистов и советских работников?
Е. Прудникова: Какие в бандитских деревнях могли быть семьи коммунистов? Их давно убили, если они не успели убежать. Красноармейские — те могли отговориться мобилизацией, а чем отговорятся сельсоветчики и партийные?
Корреспондент: Кстати, а у Благонадеждина что-то сказано о красноармейских семьях?
Е. Прудникова: А я о чем говорю? Не сказано. Всех под одну гребенку: мужчин в концлагерь, остальных на улицу.
В некоторых деревнях жители восприняли приход отряда как долгожданный повод стать на сторону власти (тем более и продразверстку отменили), в других их заставили это сделать силой. Крестьяне даже в «бандитских» деревнях в массе своей не хотели платить за благополучие бандитов собственными жизнями, поэтому их в конце концов удавалось заставить помогать отряду, хотя бы номинально — искать оружие и спрятавшихся бандитов. Но ведь от них и требовалось номинальное сотрудничество — реально отловом бандитов занимались армия и сами отряды.
Показав местным жителям силу новой власти, красные уходили, напоследок помогая организовывать отряды самообороны и предупредив, чтобы при появлении бандитов сразу доносили в ЧК или звали на помощь ближайший красный отряд.
Корреспондент: И что — оборонялись, доносили?
Е. Прудникова: Это было в их интересах. У антоновцев с «предателями» разговор был короткий. Конечно, они могли войти в положение — а могли и не войти, устроить показательную экзекуцию. Проверять не очень-то хотелось, да и потом что — отшатнуться к антоновцам и снова красных ждать?
