Как видно, Филиппу пришлось открыть свое мирское имя, и не только братии, но также властям церковным, да и светским. Федору Степановичу Колычеву, отпрыску аристократического рода, имевшему в столице надежные связи, родню, пошедшую в чины, гораздо легче было получать новые и новые пожалования для обители, нежели безвестному игумену Филиппу… По-видимому, в успехе его дел сказалось не только покровительство Макария, но и помощь влиятельных родственников. Лично Филипп ничего не получил и не мог получить из этого водопада пожалований. Не для себя он старался, но только для украшения обители.
Теперь у него было на что строить. Теперь у него было чем кормить братию.
В жизни монашеской окончание строительных работ и освящение Успенского храма были великим утешением для Филиппа. Смертельно уставший после многолетних трудов, он чувствовал себя счастливым и благодарил Бога за такую милость. Дал же Господь ему силы переплыть бурное море от славного замысла до его исполнения. Иной человек позволил бы себе отдохнуть от долгих усилий, умилился бы, омягчел душою. А игумен Филипп воспринял окончание столь большого дела как предлог для того, чтобы заняться следующим. Первый шаг совершен, пора сделать второй…
Сколько энергии, сколько неутомимости содержал в себе характер Филиппа! Твердое благочестие соединялось в нем с не менее твердой волей.
Ход мыслей настоятеля соловецкого приобрел следующее направление: в обители было три деревянных церкви; по милости Божьей, теперь деревянных две и одна каменная; так надо бы оставшиеся бревенчатые храмы упразднить, а на их месте поставить все каменные. По молитве братии один раз Господь помог, будем же уповать на Его помощь и впредь.
Похоже, в монастыре сыскалось немало иноков, мягко говоря, несогласных с образом действий Филиппа и не испытывавших ликования от грядущих трудов.
Замыслив превратить деревянный собор Соловецкой обители в каменный, Филипп решился на гораздо более масштабное предприятие, чем строительство Успенского храма с хозяйственными палатами. Он поделился этой идеей со всею общиной.
Житие в очень осторожных выражениях повествует о том, что произошло дальше: «Они же (братия. — Д. В.), слышавше, недоумением покровени быша, но не смеяху препяти (воспрепятствовать. — Д. В.) добраго его рачения. Тихо простирающе беседу, кротце глаголаху: «…0 отче, недостатком в киновии сущее и оскудению велику… откуда имаше злато на воздвижение великия церкви?». Братия привела игумену речение из Евангелия от Луки: «Ибо кто из вас, желая построить башню, не сядет прежде и не вычислит издержек, имеет ли он, что нужно для совершения ее, дабы, когда положит основание и не возможет совершить, все видящие не стали смеяться над ним» (Лук. 14:28–29).
