Бессмысленное, изнуряющее совещание.
Ни конца ему, ни края.
Какого происходит? Спрашивает руководитель. Почему так долго? Бьёт пудовым кулаком по столу. Делайте это! Делайте то! И плевать, что то и это – просто чушь! Я, мать вашу, король! Самодур! Не лялякайте тут, в моём ведомстве! Меня, мать вашу, сверху дёргают! В надведомстве ведомства! Дайте и мне, мать вашу, потерроризировать кого-то! Зря я, что ли, в ноги кланялся и бутылки дарил в министерствах всяких? Букеты заказывал? Червяком извивался? Зря?!
Приказал к юбилею собрать рисунки с детей сотрудников?!
Собирайте, ёпт!
Велел оперативно забить штат малярами-плиточниками, чтобы их потом отправить на дачу мою распрекрасную за счёт организации?
Набирайте, хуле!
Не успеваете табель сделать?!
Ну так работайте нормально! И всё успеете!
А начальнице макулатурного отдела советую обратить внимание на производительность труда своей подчинённой!
Я вам тут повоюю! Повякаю!
Пшли!
Тпру!
Сижу за столом.
Рисую рисунки за детей сотрудников.
Недоделанный табель угрожает пустыми таблицами.
Бухгалтерия запугивает штрафами.
На корпоративную почту ежеминутно падают отклики маляров-плиточников, желающих отправиться на распрекрасную дачу.
Рисую рисунки.
Сижу за столом.
Не вякаю.
Незадолго до урочного часа, до часа независимости, до снятия официозной блокады, происходит тотальный захват бланков заявлений на увольнение.
Копья! Штыки! Срочно! Дайте! Мне! Бланк! Хочу! Дезертировать! Из этого! Фантасмагорического! Балагана!
Принтер надрывается, плюётся, говорит: «Просто убейте меня, пожалуйста, убейте…», перегревается, тупит, получает по шершавому боку и вновь повторяет: «Просто убейте меня, пожалуйста, пожалуйста…».
– Лишние телодвижения! – возмущается начальница. – Упущенное в никуда время! Что вообще творится?! Спрашиваю: что с вами вообще творится?!
Окольными путями да витиеватыми вопросами выясняем у сотрудников, что с ними «вообще творится».
А творится – вот что.
– Если не нравится политика государственной организации – скатертью дорога, неблагодарные! – рявкнул руководитель после совещания. – Ату на меня! Ату! Смерды ртом смердящие!
Писк! Гам! Вихрь!
Тиран! Эмоциональный вампир! Скотина!
А потом – вот что.
Умертвив свой и без того окаменелый норов, неблагодарные вновь стали благодарными: мол, подумали-подумали и передумали. мол, бес попутал. погорячились. сори, сори, энтшульдигунг. избитая фабула. слитая концовка. можно добавки? можно отсрочить неизбежное?
