– Коллега!
– Коллега?
– Ваше поведение чрезвычайно тревожит меня!
– Покорно извиняюсь!
– Тьфу на Вас, нечисть! И на Ваши извинения! Лучше бы Вы молча куксились!
– Принято, начальник!
– У Вас, юродивой, суперспособность недюжинная – благородным людям настроение портить…
– Меня укусила токсичная…
– … тысячу раз на Вас – тьфу!
На обед – купленный в ближайшем продуктовом магазине удон с овощами (тысячу раз – тьфу!) да с непредотвратимой изжогой по скидочке. Маслянистый. Безвкусный. Недостаточно разогретый. Большие лоскуты тушёного лука, выковырянные вилкой и сброшенные на салфетку, блестят диодными противотуманками, одним своим видом вызывают дурноту.
Быстро проталкивая в горло липкую массу, я ностальгирую по нежному мясу с картошкой, чесноком и мелко по рубленным укропом; по костлявой, сочной рыбе на углях; по пирогам с печенью, обмазанным густой сметаной; по полному бидону смородинового морса. Слепо листаю ленту новостей, стараясь не встречаться с работниками взглядом. Надеясь, что никто не заговорит. Не вынудит вступить в беседу.
О чём с ними вообще беседовать?
О предстоящем юбилее учреждения, который никому неинтересен?
Об увлечениях? Об отношениях? О том, где отпуска свои эфемерные планируем провести?
Личности соседей по казематам, их облики вне типовых кабинетов – скрыты за светонепроницаемой шторой дресс-кода. Кажется, что даже из чрева матери они выползли в пиджаках и брюках со стрелками; зачирикали на офисном диалекте; закидали акушерок профессиональными терминами и постановлениями; маленькими, холёными пальчиками сжали не грудь, а конверты с официальными запросами.
Я читаю их. Глаза. Складки. Движения плеч. Ритмы дыхания сообщают о скорости сердцебиения. Скорость сердцебиения пропорциональна ходу мыслей. Они – эти странные люди, этот расходный материал для руководителя организации, этот набор рандомных фамилий, инициалов и идентификационных номеров налогоплательщиков, – не то чтобы плохие.
Нет.
Они просто чужие.
Как угри. Или кальмары. Извиваются, плавают, шатаются где-то рядом, на одном меридиане, ищут консервную банку по размеру. Периодически – тонут в рифах. Реже – всплывают. Но не соприкасаются друг с другом.
У каждого на шее – невидимое ярмо.
Поправляю своё.
Обалдеть какое постылое.
Задвигаю стул. Отправляю пластиковую посуду в мусорное ведро. Напрягая мышцы и плавники, плыву на общий сбор в конференц-зал, в королевство приглушённых голосов и согбенных шей.
На повестке дня – выступление просветлённого оратора.
