Когда из теленка приготовлены разнородные кушанья, тогда приносят раскаленные уголья, зажигают восковую свечу, и старший, сняв шапку, повторяет снова молитву. По прочтении ее от каждой части жертвы отрезается по кусочку, все они сжигаются на угольях, и присутствующие принимаются за трапезу.
Оспа, истребляющая абхазцев в значительном числе, породила у них верование в Зус-хана – пророка Аллаха и покровителя оспы.
Имея веру в единство Бога и в будущую жизнь, все поколения и общества абхазского племени подчинены бесчисленному множеству суеверий и предрассудков.
Они верят в магическое действие и сверхъестественную силу некоторых предметов. Так, хозяин не обносит своих виноградных лоз никакою оградою и употребляет особый способ для сбережения их от чужих рук. Вообще в предохранение от воров привешивают к лозе, к скотине или к каждому другому предмету кусок железного шлака. Не каждый абхазец, и можно даже сказать, редкий из туземцев осмелится тронуть вещь, отданную под покровительство этого талисмана, угрожающего, по народному суеверию, насильственной смертью чужим рукам, которые дозволят себе коснуться его.
Горные жители Абхазии питают большое уважение к можжевельнику, собирают его и, сохраняя в каждом доме, верят, что он имеет силу прогонять нечистого и может служить самым лучшим предохранением от порчи и наговоров.
Несмотря на отчаянную храбрость и удаль джигитов, редкий абазин решится, при ложном показании, прикоснуться ртом к дулу заряженной винтовки; он твердо уверен, что в случае лжи пуля сама вскочит к нему в горло.
Горцы верят в магическое действие сплюснутой пули. Зашив ее в кусок кожи или тряпку и нося на шее, абазин верит, что она лучший защитник его от вражьего штыка и пули. Сплюснутый восковой шарик, испещренный крестами и зашитый в тряпочку, носится почти каждой молодой девушкой. Он имеет силу, по верованию народа, отражать дурной глаз и соблазнять молодых парней.
Подобно соседям своим черкесам, абхазцы признают существование различного рода духов и верят в существование духа – покровителя гор. Дух этот, по народному сказанию, обитает на седловине Главного хребта, между истоками реки Бзыбь, впадающей в Черное море, и большого Энджик-Су, впадающего в Кубань и переделанного русскими в реку Зеленчук.
На краю одного из спусков с хребта стоит не покрытая снегом гранитная скала, с виду очень похожая на высокий жертвенник. К вершине ее, составляющей площадь около трех квадратных сажен, ведут ступеньки, высеченные в граните. Посредине площадки виднеется углубление в виде котла. Проходя по какому-либо случаю мимо этой горы, каждый абхазец считает своею обязанностию подняться на ее площадку и положить в углубление какую-нибудь вещь: ножик, огниво или пулю. Пожертвования эти приносятся с целью умилостивить горного духа – иначе, говорят абхазцы, он зароет под снегом путешественника, когда тот станет спускаться, или не пошлет ему дичи, или, наконец, предаст его в руки врага. Каждый прохожий строго соблюдает правило пожертвования духу гор. Все углубление площадки до половины наполнено древними монетами, железками от стрел, съеденными ржавчиной кинжалами, стволами от пистолетов, пулями, женскими застежками и кольцами. Все это лежит, гниет и ржавеет, но ничья рука не осмелится коснуться до того, что принадлежит духу гор.
