Наши мистики-сектанты. Александр Федорович Лабзин и его журнал "Сионский Вестник" - Николай Федорович Дубровин

Н.Дубровин.

НАШИ МИСТИКИ-СЕКТАНТЫ.

Александр Федорович Лабзин и его журнал «Сионский Вестник».

I.

Отношение философии XVIII века к религии. — Французская революция и ее последствия. — Мистицизм, как противодействие неверию. — Основы и сущность его учения.

Философам и энциклопедистам XVIII века не трудно было разрушить религиозный деспотизм католического духовенства, основанный лишь на внешних формах, отживших свой век и непригодных для тогдашнего общества.

Религия, обратившаяся в одну обрядность, даже в ремесло духовенства, сама собою вела к безверию, материализму и упадку нравственности. Философы воспользовались таким состоянием общества для своих целей, и XVІІІ век в истории европейской цивилизации известен, как век неверия и антирелигиозности, век Вольтера и энциклопедистов, пред которыми преклонялась вся Европа и в том числе Россия, начиная с императрицы Екатерины II. Общество дошло до полнаго отрицания: верить в Бога считалось признаком невежества, а кощунство — образованностью. «Жизнь образованного общества представляла из себя что-то в роде пира Валтасара, где оно прокучивало все свои и материальные, и нравственные силы». Вся философия ХVІІІ века, а под ее влиянием и вся литература стремились только к удовлетворению личного счастья человека, а о любви к ближнему не было и помина. Наслаждайся сам — вот тогдашняя мудрость, споспешествуй собственному наслаждению — вот добродетель. Этот девиз старались приложить ко всем случаям общественной жизни и даже основать на нем воспитание детей того времени. В этом последнем отношении ученики не следовали даже и словам своего учителя. Вольтер говорил им, что «напрасно стали бы мы заботиться о воспитании и развитии толпы при помощи философии, потому что никогда влияние и воздействие мыслей философа не переходило за стены его жилища». К этому Жан-Жак Руссо прибавлял, что «нет такой глупости, нет такого абсурда, которые не имели бы достойного защитника в среде философов» [1].

Последние в своем отрицании зашли слишком далеко: пошатнув здание нравственной религии и даже веру в Бога, они, взамен того, не дали ничего для души и внутренней жизни человека. Напротив, они доказывали, что вера в бытие Божие есть «ядовитейший» предрассудок; что безбожие есть единственное средство, могущее сделать человека свободным и счастливым (см. «Систему Натуры»); что дух и душа ни что иное, как самолюбием вымышленные слова; что, пока еще мы доберемся до души, надобно позаботиться о теле, душу же питать только для того, чтобы доставить больше выгод телу (см. «Рассуждения о счастливой жизни»). По книге «Нравы» сын не обязан ничем отцу, ибо при рождении его отец не имел в намерении ничего, кроме собственного наслаждения, а что делается родителями для детей после их рождения, то не оценивалось и в рассчет не принималось. В книге «Разум» говорилось, что весьма хорошо бы было разорвать между людьми все узы родства и что истинная философия допускает только временное блаженство.