На чем только я не отрабатывала свои умения, не оттачивала навыки. Когда опрокинуть бочку я смогла с легкостью и даже не напрягаясь, Гордей сложил на поляне поленья горкой и велел:
— Разожги магический огонь. Но не пламя. Пусть бревна займутся сначала едва заметно, разгораясь все сильнее.
Договориться с собственной силой не составило труда, мы уже понимали друг друга и без слов, а вот заклинание с моих губ сорвалось слишком громко и быстро. Поленья вспыхнули голубым пламенем и моментально обратились в прах. Гордей выглядел таким злым, что на него даже страшно было смотреть. Впрочем, кажется, устала тут не я одна.
— Иногда мне кажется, что ты рождена, чтобы разрушать. Как много было злых среди туманных ведьм? — процедил он сквозь губы, исподлобья глядя на меня и благоразумно не приближаясь.
— Много! — кинула я ему в лицо, упрямо задирая подбородок. И не солгала. Бабушка рассказывала мне, как страшны злые ведьмы и на что те способны. Благо, прародительница наша нашла в себе силу побороть злость. — Между прочим, изначально мы все рождаемся злыми. И только с течением жизни меняемся, если сможем побороть в себе эту злость. И я стараюсь! — выкрикнула, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы.
— Плохо стараешься, — получила суровый ответ. Гордей уже не смотрел на меня. Он ногой раскидал пепел и сложил новую горку. — Всегда думай, прежде чем использовать магию. Примерься к ней, сопоставь ее размеры с противником, а уже потом произноси заклинание. Попробуй еще раз.
Уже то порадовало, что он, наконец-то, смягчил тон. Неужели не видит, как я стараюсь? Он думает, легко вдруг на практике испытать все то, что годами хранил в тайне не только от других, но и от себя!
Я сосредоточилась. Увидела свет, произнесла мысленно заклинание. Каково же было удивление, когда от сгустка в груди к моей голове потянулись светящиеся нити. И прежде чем губы выговорили пророческие слова вслух, энергия вспыхнула в мозгу, изливаясь в заклинании. Это было настолько волшебно, что в первый момент я задохнулась от восторга. Даже по телу побежали мурашки от того полного удовольствия, какое испытала, заметив малюсенькие язычки пламени, что голубели среди поленьев, постепенно разгораясь все сильнее. Это был самый красивый костер из всех виденных мною раньше. От него разлетались мерцающие искры. Они зависали в воздухе на короткое время, а потом постепенно тухли, опадая на землю.
— Отличный фейерверк получился, — варварски затоптал красоту Гордей и повернулся ко мне. — Вот видишь, можешь, когда хочешь.
