У женщин-заключенных был несколько облегченный, режим. Они содержались в женской тюрьме, если не направлялись для работы на дому или не были замужем. Женщины могли выходить замуж или работать прислугой лишь после пятилетнего пребывания в поселении, а замужние покидать его вместе со своими мужьями через 15 лет. Супружеские пары дожидались окончания срока каждого и покидали поселение вместе. Незамужние женщины должны были оставаться в поселении не менее чем на 20 лет. В тюрьме они переходили из одной категории в другую и могли занимать те же должности, что и мужчины.
Женщины, осужденные на определенный срок, жили приблизительно в таком же режиме, как и мужчины, осужденные на пожизненную каторгу, но им трудно было существовать на собственные средства. Темпл так характеризовал основную цель, которая преследовалась пребыванием заключенного в поселении:
«Главное здесь — длительное практическое обучение дальнейшей полезной деятельности, самостоятельности, сдержанности, умению приносить пользу обществу. Неисправимые оставались тут до смерти, исправляющиеся — до тех пор, пока не исправлялись, и только те, кто всем своим поведением доказывал, что изменился к лучшему, возвращались к своим очагам…»
Насколько успешно действовала эта система, можно понять из высказывания Темпла, утверждавшего, что среди молодых девушек он обнаружил «стремление к проституции», и объяснявшего ее большим количественным перевесом мужского населения и тем, что матери этих девушек — заключенные и поэтому вряд ли могли воспитать своих дочерей в духе высокой морали.
Он также отмечал, что молодые люди здесь более образованны, чем их сверстники на материке, поскольку обучение для всех проживающих на льготном режиме — обязательное: для девочек до 10 лет, а для мальчиков до 14 лет. Такое положение сохранилось тут и до наших дней, поскольку образование на Андаманских и Никобарских островах сейчас хотя и не обязательное, но бесплатное. Неграмотного на островах найти трудно.
Строительство тюрьмы, в которой были только камеры-одиночки, началось в 1896 году и велось 14 лет. Она расположена у Абердина и стоит на мысу, омываемом водами залива Сесострис. Напротив тюрьмы — остров Росс, на котором размещалась администрация поселения. В своем первоначальном виде тюрьма напоминала семизубцовую красно-коричневую кирпичную шестерню, осью которой являлась центральная башня. Каждое крыло имело три этажа, башня — четыре.
На башне находился колокол, отбивавший часы, а в чрезвычайных обстоятельствах он служил набатом. В башне на каждом этаже сидело по охраннику. Двигаясь по кругу, он легко мог наблюдать за всеми семью коридорами, в которые выходили решетчатые железные двери камер-одиночек. Всего в одиночной тюрьме — было 698 камер размером 13 × 9 футов каждая с одним вентиляционным окном 3 × 1,5 фута, приподнятым почти на 10 футов от пола. Узник не мог видеть ничего, кроме неба, и не имел никакой возможности установить связь с другими заключенными. Чтобы еще больше затруднить эту связь, окна одного крыла выходили на глухую стену другого.
