А это государство, Пьемонт, вышло из борьбы.
Так значит, никакой надежды?
16 ноября стало известно, что Пеллегрино Росси, один из министров Пия IX, убит в Риме. Несколькими днями позднее, 24-го, Пий IX покинул свою столицу в одежде простого священника и укрылся в Гаэте, где к нему присоединился великий герцог Тосканский. Казалось, что Рим — свободен, и республиканцы, самые радикально настроенные из патриотов, могут начать действовать. Вот, может быть, тот федеративный центр, которого не хватало борьбе.
8 декабря революционеры, взявшие власть в Риме, послали Гарибальди телеграмму: пусть он вместе со своим легионом присоединится к городу.
Наконец-то ясный призыв, наконец событие. Все еще можно спасти, поскольку Рим «наш».
Гарибальди немедленно отправился в путь.
Картина восьмая
ПОКА ХВАТИТ СИЛ
(1849)
Следовало бы проследить путь Гарибальди и его легионеров через Апеннины, по римской равнине, от деревни к деревне, от одного городка до другого, от Мачераты до Риети.
Кортеж, приводящий в восторг патриотически настроенных горожан, пугает деревенских жителей. Эта «банда» внушает тревогу, потому что кормится за их счет, потому что кое-кто из ее членов ворует и пьет. Сама их одежда, столь отличная от униформы регулярных войск, только подтверждает, что речь идет о «разбойниках», а раз-бой — явление, знакомое в этих районах Апеннин, особенно зимой, когда снежные заносы изолируют деревин, вокруг которых по ночам бродят волки, от всего мира.
Гарибальди едет первым, во главе своих людей: красная рубашка, белое пончо, шляпа с пером и сабля. За ним — Агуйяр, высокий негр, которого он в Америке освободил от рабства, офицер и ординарец в одном лице; он в черном плаще, в руке — пика, к которой прикреплена вызывающая всеобщее удивление красная звезда. Это разношерстное войско состоит из дезертиров, тосканских и ломбардских волонтеров, и «монтевидейцев», вернейших из верных, к их седлам прикреплены лассо, которыми пользуются гаучо.
Однако позднее Гарибальди, готовящийся к серьезным сражениям, постарается придать своей армии сплоченность и потребует у властей единую форму и оружие. Но даже в Риме его встретили сдержанно. Гарибальди быстро убедился в том, что его хотят удалить из города. Число волонтеров попросили ограничить: не более пятисот человек. Его посылают — под предлогом необходимости защиты — в города, которым ничто не угрожает. Он снова вынужден перейти через Апеннины в самый разгар зимы, в то время, как у его людей нет даже шинелей. И снова та же настороженность жителей, тот же страх. «Нашего приближения боялись, как боятся волков или убийц».
