— А Вы знаете, — издали, с прищуром, через дымку, спросила Люда, — что такое: «Счастье», и где оно лежит?
— Знаю. — ответил Потемкин. Отвечал человек, из тех, кто словами другого: «работать не хочет, а учиться не в состоянии… Форма, погоны… Тебе приказали — и делай! Зачем им мозги?» «Не клеится! — думала Люда, — совсем не похоже на то, что сказал мне Сева…»
— Но я слишком обыкновенен, чтоб трактовать что такое счастье. А лежит оно, — Потемкин, как две лодочки, свел вершинами пальцев, ладони у самой груди, и приблизив вплотную, к области сердца, сказал, — вот здесь!
— Вы, как будто бы, вынули что-то оттуда. А все считают, что там, внутри…
— Именно здесь. Поэтому и потерять его человеку проще, чем самого себя. Ведь счастье — творение двоих. Там, внутри, в себе, человек не бывает счастлив. Способность вынуть, и не теряя при этом, доверить другому лучшую часть самого себя, и принять тоже самое, также, в ответ — вот в чем рождается счастье.
— Наверно, я думала также, но не могла найти образ…
— Ну, Люда, просто я старше Вас, а когда-то и я не знал…
— А Сева еще постарше…
Последнее обронила, случайно, Люда. И прикусила губку, глянула мельком: «Потемкин? — не знала она, — Обратил ли внимание? Может, не обратил?» Не знала…
«Сева, который с осадком!» — молча подумал Потемкин.
Люда глянула на часы, в сторонке, на телевизоре, в дальнем углу, и захотелось подняться, убрать их незаметно…
— У Шекспира… — осторожно заговорила Люда.
— Счастья в любви, не открывшего миру… — кивнут, в такт, Потемкин.
— Но Вы же другое нашли в нем: два акта, тринадцать убийств!
— Но не поспорил: не от него зависело, так диктовало время. Жизнь… Я с Вами согласен!
— Вот именно, жизнь… А Вы б заключали пари, в котором исход, абсолютно от Вас не зависит?
— А на кону — судьба? — серьезно спросил Потемкин, — Я правильно понял?
— Именно.
— Постарался бы не заключать. Но, так бывает.
— Бывает… Когда я звонила, я просто хотела услышать Вас. А потом я ждала, но… Как сказать?… Не ожидала. И позвонили Вы. И так получилось, что я попросила. Вообще, мне сказали, что Вы только завтра могли бы… И я назвала свой адрес.
— Врасплох? — улыбнулся Потемкин.
— Врасплох. А куда-то ехать. Собраться… Совсем не готова. И ни к чему мне сегодня не хочется быть готовой.
— Все так, я мог быть на телефоне завтра. Я позвонил бы, а встретиться мы б не смогли. А Вы пари заключали, так?
— Именно так, Георгий!
— А срок истекает завтра?
— Нет, в сентябре.
— Еще десять дней! Люда, не вижу причин для паники.
