И Артур рассказал, ничего не утаивая, как можно рассказывать только чужому человеку, которого, возможно, больше никогда не увидишь. Почти все время, сколько длилось повествование, Лев Сергеевич смотрел на этюд, а не на Артура, словно искал там ответы на одному ему известные вопросы. Когда Артур закончил, профессор еще какое-то время продолжал молчать, усиленно о чем-то думая.
— Ну что ж, — наконец, когда Артур уже начал терять терпение, повернулся к нему Лев Сергеевич. — Не удивляйтесь, что я так странно себя веду. Просто, я ожидал услышать что угодно, но не рассчитывал, что действительность превзойдет все мои ожидания. Ваш рассказ невероятен по сути. Он переворачивает с ног на голову все научные представления о теории зрения.
— Сможете ли вы мне объяснить, что происходит? — Артур волновался, как студент перед экзаменом.
— Это ведь импрессионизм? — задал неожиданный вопрос Лев Сергеевич, глядя на этюд.
— Наверное, точно не знаю, — Артур находил поведение собеседника все более странным. — Я не задумывался об этом. Просто писал так, как хотел.
— Это определенно импрессионизм, причем самый яркий из всех виденных мною.
— Лев Сергеевич! — взмолился Артур, окончательно потеряв терпение.
— Спокойно, молодой человек, — профессор серьезно посмотрел на Артура. — Как думает, почему я тяну время? Не потому ли, что элементарно не знаю, с чего начать? Так вот, именно поэтому! Я могу начать стандартно, объясняя вам прописные для меня и совершенно непонятные вам истины про свет, его преломление, про сетчатку глаза, электрический импульс и человеческий мозг. Я даже могу углубиться в физические дебри, проведя аналогию между фотоаппаратом и глазом, сравнивая их разрешительную способность, измеряя ее мегапикселями. Таким образом вы получите ответы на свои вопросы?
Артур не понимал, почему профессор сердится? Правда, тот достаточно быстро взял себя в руки и заговорил совсем другим тоном, более спокойным и мягким:
— Единственно, с каким утверждением я совершенно согласен, так это, что человеческий организм — это компьютер, благодаря работе мозга, а фотоаппарат — обыкновенный накопитель, и сравнивать их глупо. А в вашем случае еще и дико, — Лев Сергеевич опять посмотрел на этюд и едва заметно улыбнулся. — Это она, да? Красивая. Есть в ней что-то необычное… Впечатление: восход…
Артуру показалось, что профессор внезапно сошел с ума или начал бредить, или ничтожная доля алкоголя ударила ему в голову так сильно. Он перестал понимать, о чем тот говорит.
