Путешествие в страну миражей | страница 72



Но особенно поразили меня стихи Атакопека Мергенова. «Не спеши говорить, что видал Каракумы, если в жизни ни разу полночной порой потерявшие сон, загрустившие думы в Каракумы тебя не вели за собой». Сколько было дум, навеянных просторами Каракумов?! Однако, если не считать того случая в Репетеке, ночью меня тянуло не в пески, а все больше к жилью, к людям. И растревоженный таким категоричным заявлением поэта, я тотчас отправился к директору института члену-корреспонденту АЙ Туркменской ССР Агаджану Гельдыевичу Бабаеву с просьбой взять меня с собой в одну из поездок по пескам.

…Девяносто километров исколесили мы по барханам, пропылились и устали, как верблюды после недельного перехода, прежде чем добрались до этого «города», единственным фонарем в котором была луна, зацепившаяся за крышу крайнего дома. Домов было всего три, они стояли страшно одинокие среди безбрежной пустыни, но именовались весьма звучно — Каракумским стационаром. Еще не стемнело, и мы увидели первого жителя этого затерянного в песках поселка. Он сидел на корточках и деловито красил черепаху.

— В наших песках все черепахи разноцветные! — крикнула выглянувшая из домика мать этого шестилетнего «исследователя».

— Ученым будет, — сказал Бабаев, вылезая из машины.

Женщина погрозила мальчишке пальцем, вздохнула и исчезла, загремела на кухне чайниками.

Через четверть часа мы наслаждались покоем, известным только тем, кто знает беспокойные дороги пустыни. И пили чай, шутливо перекидываясь афоризмами, сочиненными, должно быть, в такие вот блаженные часы. И вспоминали слепого поэта Кёр-моллу, знавшего толк в застолье: «Если чай захочешь пить — с места друг мой не вставай».

— «Нет вкуснее яств на свете, — ах, душа моя, мой плов! Блеск придаст любой беседе…» — сказал кто-то словами того же Кёр-моллы.

— Ты за чаем не болтай, лучше чайник опростай, — напомнили ему стихами уже своего собственного сочинения.

— Чай не пьешь — какая сила?..

И потекли воспоминания о чаепитиях при самых различных обстоятельствах. И о всяких случаях, которыми «охотники за тайнами пустыни» начинены не меньше, чем все прочие охотники. А потом Бабаев рассказал об уроке, который однажды преподала ему суровая учительница — пустыня.

…Было это двадцать лет назад, в ту пору, когда со всей страны съезжались сюда люди на строительство Главного Каракумского канала. Одной из первых ушла на рекогносцировку трассы экспедиция, состоявшая из крупнейших пустыноведов, в которую Бабаева, молодого аспиранта, взяли рабочим.