В Вене забеспокоились. Как изменится обстановка в провинции в этом случае? Что делать, если младотурки потребуют вернуть им Боснию или попытаются сделать это силой? На чьей стороне в этом случае окажется население Боснии? Как будут действовать Сербия, Россия, Италия? Однозначных ответов на эти вопросы не было.
На том, чтобы одним ударом «разрубить боснийский узел», категорично настаивал министр иностранных дел граф Алоиз фон Эренталь, в 1899–1906 годах бывший послом в России. Он предлагал аннексировать Боснию и Герцеговину и сделать ее де-юре провинцией империи. Возражал ему наследник престола эрцгерцог Франц Фердинанд (тот самый), заявлявший, что он «решительно против подобных демонстраций силы, учитывая неблагополучное состояние наших домашних дел». Император Франц Иосиф колебался.
Между тем фон Эренталь продемонстрировал отличные дипломатические способности. Он пообещал итальянцам, что Вена не будет мешать им расширять свои колониальные владения в Африке. Турции была обещана компенсация за австрийскую аннексию Боснии —2,5 миллиона фунтов стерлингов. Не была против аннексии и Германия, союзница Австро-Венгрии. Важнейшим шагом на этом пути должны были стать переговоры Эренталя с Извольским.
Последний уже писал австрийскому коллеге о стремлении России добиться «открытия проливов». Так что у обоих министров было что сказать друг другу тет-а-тет. Для переговоров Эренталь пригласил главу русского внешнеполитического ведомства в замок Бухлау в Моравии. Переговоры между ними проходили 15–16 (2–3) сентября 1908 года. Министры общались наедине, протоколов и записей бесед не велось, никакого письменного соглашения оформлено не было. Участники переговоров ограничились своего рода «джентльменской договоренностью».
Извольский вроде бы согласился на аннексию Боснии и Герцеговины при отказе Вены от дальнейшего продвижения в сторону Салоник и Черногории. Эренталь в ответ пообещал поддержку требования России открыть проливы для ее кораблей. Но не были уточнены ни срок аннексии, ни время выдвижения Россией требования о проливах, ни процедура осуществления этих действий. Извольский полагал, что эти меры должны быть утверждены на конференции России, Австро-Венгрии, Англии, Франции и Германии. Эренталь, кажется, не возражал.
После встречи в Бухлау Извольский продолжал объезд европейских столиц. Его ждали неприятные сюрпризы: Париж отказался поддержать требования России без согласия на них Лондона. Но самая главная неприятность состояла в том, что пока российский министр проводил консультации в европейских столицах, в Вене 7 октября 1908 года взорвалась настоящая «бомба» — было официально объявлено об аннексии Боснии и Герцеговины.
