И тут Изольда Матвеевна почувствовала, что сердце у нее теплое и розовое, как на дурацких детских открытках с кошками. Нет, не красное – розовое.
– Ешь уже котлеты, жоних! – нарочито сварливо сказала она.
***
Карпуша не появлялся месяц, но в одну прекрасную ночь – ровно в час ночи – Изольда Матвеевна вновь обнаружила у своих дверей бесформенную вонючую кучу тряпья.
– Здравствуй, Карпуша! – грустно сказала она. – Деньги принес?
– Нет денег! – глаза у Карпуши были мутные, в красную сеточку, взгляд затравленный. – Но я верну! С первой же пенсии верну. Я – честный человек!
Карпуша стукнул себя кулаком в грудь и взревел:
– Буде мне грешному!
– А насчет женитьбы ты, Карпуша, наверное, пошутил? – Изольда Матвеевна почувствовала, как ее розовое сердце сжалось в комок при этих словах.
Глаза у старика забегали:
– Понимаешь, Изольда, у нас вера разная… Я мусульманин.
– И давно, Карпуша?
– Давно! – с вызовом ответил старик и нахохлился.
– Дай-ка я тебе бумажку про долг напишу и положу в карман штанов.
Изольда Матвеевна оторвала лист с настенного календаря, взяла карандаш для бровей и написала: «Не приходи сюда больше никогда!»
Изольде Матвеевне, как водится, не спалось. Стоило ей закрыть глаза, как где-то на лестнице раздавалось истошное «Мэ-э-эу!», многократно умноженное эхом.
Изольде Матвеевне припомнилось, как в детстве она с другими ребятами привязывала кошкам консервные банки к хвосту.
«Вот и расплата!» – подумала она.
– Мэ-э-эу!!! – особо заливисто проверещала кошка у нее под дверью.
«Небось, подыхает, сердешная! – Изольда Матвеевна свесила ноги с кровати и перекрестилась. – Жалко животину».
– Мэ-э-эу!!! – звук то удалялся, то приближался.
«Видать, выкинули из дома подыхать на лестнице!»
Старуха открыла дверь. На площадке сидела крупная трехцветная кошка с огромным животом.
– Ну, что ты? – Изольда Матвеевна почесала ее между ушей. – Никому же спать не даешь!
– Спасите! – проверещала та на кошачьем. – Рожаю!!!
Старуха ее прекрасно поняла.
– Рожаешь? – изумилась она. – Ну, проходи.
Кошка перестала орать и юркнула в открывшуюся теплую дверную щель.
Изольда Матвеевна открыла холодильник, достала пакет молока и налила в блюдечко. Кошка принялась жадно лакать, но тут же издала громкое «Мэ-э-эу!» и вытошнила молоко на половик.
– Экая ты! – удивленно сказала старуха.
Кошка принялась метаться по квартире, потом подцепила лапой дверь бельевого шкафа и устремилась туда.
– Ну, уж нет! – воскликнула Изольда Матвеевна. – А тапком?!
