Так и повелось. У молодой свечницы Изольда Матвеевна каждый вторник тратила триста рублей, а у немолодой каждый четверг ничего не тратила. Учитывая, что в будний день она – единственная прихожанка в храме, пожилая свечница по четвергам ничего не зарабатывала. А однажды Изольда Матвеевна провернула целую аферу.
– Покажите мне Библию, – попросила она однажды немолодую свечницу и ткнула пальцем в самое дорогое издание – за пять тысяч рублей.
– Подарочное издание! – У свечницы от жадности разгорелись глаза.
– А какое издательство? – поинтересовалась Изольда Матвеевна.
– Сретенского монастыря. Самое лучшее издательство, синодальный перевод! – нахваливала женщина.
Старуха вертела Библию и так и этак, дразня свечницу, а потом заявила:
– Сейчас денег нет, во вторник куплю.
Свечница с досады чуть не плюнула в храме.
«Не будет тебе ничего! Я вот во вторник еще сорокоуст себе закажу за здравие – всех переживу! – Изольда Матвеевна с тоской взглянула на свой список поминовения за упокой: – Уже всех пережила».
Больше немолодую свечницу она в этом храме не видела. Кто захочет работать бесплатно?
Однажды в четверг Изольда Матвеевна обнаружила за прилавком молодую свечницу. Так случилось и в следующий четверг, и через четверг. Тогда Изольда Матвеевна пришла домой, открыла ящик комода и положила в третью стопку денег еще тысячу двести рублей, урезав еду.
«Ишь ты! Вышло по-моему. Теперь-то полный порядок. Но надо выручку делать не только по вторникам, но и по четвергам. Пропускать теперь нельзя, все от меня зависит: порядок в храме, зарплата свечницы – я сама ее выбрала. Может, медку еще монастырского прикупить? Нет, лучше все-таки закажу себе сорокоуст за здравие! Потому что теперь-то мне помирать нельзя: кто деньги-то в храм носить будет?»
Изольда Матвеевна, тяжело ступая, спускалась по лестнице.
«Ничего не меняется в этом мире, – подумала она, увидев одинокий окурок на полу. – Ничего, я их приучу, паршивцев!»
На третьем этаже одна дверь открылась, и оттуда высунулся плюгавенький мужичонка. Но, увидев Изольду Матвеевну, быстро затушил сигарету и прикрыл дверь.
На лавочке возле подъезда сидели старушки в цветастых хлопчатобумажных платьях и один старичок. Изольда Матвеевна поправила шляпку с большим красным цветком на полях и присоединилась с ним.
– Как живете, бабоньки? – начал задушевную беседу старичок.
«Ишь, выведывает… контрразведчик!»
Тут были баба Люба и баба Катя с этой же улицы. И Изольда Матвеевна сразу решила молчать, как партизан на допросе или как участковый на ее письма.
