— солисткой в четырнадцать лет. И уже тогда я поступила в труппу Оперы и оставалась в ней еще долгие годы.
* * *
Наше обучение балетному искусству было совершенно особенным еще и потому, что очень рано оно сопровождалось выступлениями в настоящих постановках. В большинстве спектаклей были детские роли, которые играли ученицы младших классов. Некоторые счастливицы получали приглашение на роль чаще других. Так я стала одновременно ученицей младших классов и актрисой.
Первый раз я вышла на сцену в «Аиде» в возрасте восьми лет. Я танцевала в кордебалете, исполнявшем роли маленьких негритят. Папаша Саломон — мастер по гриму, — похожий на доброго лесовика с копной лохматых волос и седой козлиной бородкой, должен был нас «обафриканить». Он добивался этого, размазывая нам по лицу кусочком ткани какую-то коричневую смесь, кажется, вполне безобидную.
…Ступив на деревянный пол сцены, я почувствовала, как рампа ослепила меня, но присутствие рядом подруг-негритят придало мне уверенности, и никакие страхи больше не омрачали радости от участия в спектакле и первого появления перед публикой… Отныне я никогда не испытывала страха на сцене в окружении танцовщиц.
Другое дело, если я выступала одна, например, на экзамене. Ступая на сцену, я чувствовала, что меня охватывает дрожь… но после первых же движений все приходило в норму. Когда я стала звездой, страх усилился, я никогда не выходила на сцену, под взгляды множества зрителей, не чувствуя головокружения и леденящего холода в ладонях. Это состояние длилось всего несколько секунд. Как только я собиралась с духом, тело мое согревалось, и я не думала уже ни о чем, кроме танца.
Со своей маленькой ролью я справилась довольно хорошо, что Педро Гайяр заметил. Он счел меня милой и стал чувствовать ко мне такой благожелательный интерес, что, начиная с того выступления, настаивал, чтобы меня задействовали в постановках как можно чаще. Каждый раз, когда я выходила на сцену, он делал так, чтобы я стояла ближе всех к рампе, в первом ряду. Меня все время приглашали на роли, и я была в числе тех немногих учениц начальных классов, кто очень часто выходил на сцену. По причине частых выступлений меня даже решили нанять в труппу: в восемь лет я получала от театра зарплату в пятьдесят франков ежемесячно. В те времена и для такого нежного возраста это было очень неплохо. Долгое время я была единственной в классе, за кем было закреплено такое положение. За спиной у меня шептались, что я «в любимчиках».
