Не зря всё-таки Наполеон называл Александра «византийцем»: поди разберись в его намерениях! Для прямодушного Дюка, хотя и вращавшегося всю жизнь при королевских и императорских дворах, это была трудная задача. Проблемы со здоровьем будут продолжаться у него весь год, хотя он не будет давать себе поблажек и продолжит заниматься делами по мере подорванных сил. В Петербурге составят документ, похоже, слегка смухлевав с датами:
Список генерал-лейтенантов по старшинству
1796–1807 гг.
Чины и имена. — Генерал лейтенанты.
Емануил Осипович дюк Деришилье.
В службе.
790.
В настоящем чине.
799 июня 20.
От кавалерии тяжелой.
Шеф лейб-кирасир[ского] Его Императорского] Величества] полку (должность вычеркнута. — Е. Г.).
По армии.
В Херсоне и Одессе воен[ный] губернатор и инсп[ектор] по инф[антерии] Крымск[ой] инсп[екции].
[Примечание]. По пр[иказу] 11 март[а] 800 отст[авлен], а 14 того ж март[а] прин[ят] по прежнему].
21 августа 800 отст[авлен], а по пр[иказу] 30 авг[уста] 801 прин[ят] по армии.
5 фев[раля] 803 назначен] в Одессу губернатором.
Пр[иказом] 13-го марта 805-го по случ[аю] болезни его вступ[ил] в отправление всех его должностей] адмир[ал] маркиз де Траверсе — [с] веден[ия] [Военной] коллегии] 9 мар[та] 807.
[С]вед[ения] из [Военной] кол[легии], получ[енные] 29 мар[та] 807, что он вступил по-прежнему в поручен[ные] ему должн[ости] 7 апр[еля 1805 г.]»[36].
На деле же Ришельё будет вынужден передать Траверсе командование сухопутными войсками до 7 апреля 1807 года. Тот интернирует в Крыму часть татарского населения во избежание возможного сообщничества с турками. Конечно, Ришельё, узнав об этом, придет в ярость: он-то старался относиться к местным жителям как можно лояльнее…
Таврический гражданский губернатор Дмитрий Борисович Мертваго (1760–1824) подал идею о формировании татарских кавалерийских отрядов на манер казачьих; осуществить ее попросили Дюка. Кочубей же писал о создании в Петербурге роты из татарских мурз — «сотни молодых людей из лучших крымских родов»: «Они послужат своего рода заложниками и понемногу развратятся в столице. Если не получится набрать их сто, можно пятьдесят или шестьдесят, только не нужно ли будет дать им определенное количество татарских слуг, ибо согласится ли мурза сам ухаживать за своим конем и пр.».
В феврале 1807 года в Одессу явилось посольство из трех молдавских бояр, прося Ришельё «почтить их столицу своим августейшим присутствием». Несколько дней спустя Дюк, еще не вполне оправившийся от болезни, приехал в Яссы с двумя адъютантами, секретарем, врачом-французом и семью слугами. Цепкая память воспроизводила картины, увиденные 15 лет назад, когда он был здесь гостем Потемкина… Однако за это время нравы в Молдавии мало переменились. Мужчины одевались по-восточному и носили бороды. Зато женщины выглядели по-европейски. Бойкие красавицы вскружили голову не одному заезжему офицеру. Теодорит де Крюссоль, служивший флигель-адъютантом сначала у императора Павла, а потом и у Александра, потерял ее настолько, что просил руки восемнадцатилетней вдовы — «очаровательной брюнетки с голубыми глазами», как пишет Рошешуар. Это был явный мезальянс; знатные родственники Крюссоля сделали всё, чтобы этот брак не состоялся. (Он так и не женится и умрет в 1813 году под Варшавой…)
