» — и машет рукой вокруг головы. Мы смотрим друг на друга и улыбаемся».
В этом головокружении, овладевшем Лениным, выразилось пьянящее ощущение перехода от подполья к власти. За улыбкой, которой он обменялся с Троцким, кроется железная решимость уничтожить старую Россию и пойти на любые жертвы при построении новой.
Новая исполнительная власть получила название: Совет Народных Комиссаров.
Ленин стал во главе кабинета министров нового типа и этим взял на себя значительно более широкие функции, чем имели Витте или Столыпин в царские времена. Далее в число народных комиссаров входили Рыков, Антонов-Овсеенко, Луначарский, Троцкий, Сталин и другие. Первые декреты касались решения земельного вопроса и окончания войны. По обоим пунктам Ленин отошел от своей первоначальной позиции и этим вновь подтвердил свою ловкость в вопросах тактики. Выдвинув лозунг о немедленном перемирии, он отказался от своего намерения достичь мира только непрямым путем, посредством мировой революции, а незамедлительной раздачей земли крестьянам присвоил требование, выдвигавшееся социал-революционерами. «Утонченный марксист, — иронизировали они после его выступления с декретом о земле, — который пятнадцать лет борется с нами из-за нашего «мелкобуржуазного невежества», а в тот момент, когда приходит к власти, осуществляет нашу программу!» «Замечательная партия, — парировал Ленин, — которую нужно лишить власти, чтобы реализовать ее программу».
На первых порах позиция Ленина была далеко не бесспорной. В вопросе сотрудничества с другими социалистическими партиями существовали резкие разногласия с умеренным крылом партийного руководства. Угроза Ленина осуществить раскол партии и с помощью матросов отстаивать свою точку зрения стала иллюзорной после того, как о спорном вопросе было доложено Центральному Комитету Совета. В период с ноября 1917 года по март 1918 года Ленин был вынужден осуществлять управление посредством коалиционного кабинета, в числе министров которого входили и социал-революционеры. В ноябре на конференции крестьянских советов отчетливо проявилась ожесточенность, по-прежнему царившая повсюду: когда Ленин взял слово, его выступление было сорвано криками собравшихся. 21 ноября Максим Горький в своей газете назвал Ленина, с которым тогда разошелся во взглядах, «расчетливым лжецом, у которого не вызывают никаких чувств ни жизнь, ни честь пролетариата». «Рабочий класс для него то же, что для металлурга руда; Ленин работает подобно химику в лаборатории, но если тот использует мертвый материал и при этом добивается результатов, полезных для жизни, то Ленин работает с живыми людьми и губит революцию». Перед лицом «анархистских склонностей» Ленина Горький апеллировал к здравому рассудку рабочего класса, который не должен допустить, чтобы «авантюрист и безумец обременил его ответственностью за позорные, бессмысленные и кровавые преступления», отвечать за которые когда-нибудь придется не Ленину, а пролетариату.
