Но даже в Англии, при всей важности для нее парламентских институтов, политическую стабильность, полагал российский консерватор, обеспечивали не сами по себе представительные учреждения, а прочность исторических традиций, на которые опирались функционирование механизмов управления, признание народом безоговорочного авторитета своих элит, готовность повиноваться указаниям признанных правителей. «Сила закона (коего люди не знают) поддерживается, в сущности, уважением к власти, которая орудует законом, и доверием к разуму ее, искусству и знанию»>{119}, — утверждал Победоносцев.
Чрезвычайно цельный в убеждениях, Победоносцев, придя к выводу о тотально деструктивном характере парламентских институтов, не мог допустить ни одного исключения из выведенной им формулы — иначе рушилась бы вся система его взглядов. Поэтому в его представлении крах должен был постигнуть и парламентские институты Англии. «Всякая конституция, на представительстве основанная, есть ложь, — заявлял обер-прокурор в письме публицистке славянофильского направления Ольге Алексеевне Новиковой, проживавшей в Лондоне и служившей ему посредницей в общении с представителями английских элит. — Рано или поздно в этом убедятся все Европ[ейские] народы, не исключая и Британцев. У них держится порядок, можно сказать, вопреки форме правительства, сделками с ней — и силой характера народного и исторического смысла. Но и у них он изнашивается»>{120}. Значительным и безусловно негативным, с точки зрения Победоносцева, было воздействие демократических начал на религию и Церковь — те аспекты жизни общества, которые имели для консерватора особое значение.
Духовные основы консервативного порядка
Вопросы веры и религиозных институтов находились в центре внимания Победоносцева уже в силу того значения, которое он придавал механизмам интуитивного, непосредственного восприятия, безотчетной верности традициям, лежавшим, по его мнению, в основе спасительного для России народного консерватизма. На вере, заявлял он, «всё у нас держится», и ей «следует дорожить более всего, ибо отнимите эту веру, и всё рухнет»>{121}. Осознание важности социально-политической роли веры и Церкви в системе представлений Победоносцева тесно смыкалось с унаследованными от предков нормами, среди которых приверженность религиозным началам, благочестие играли огромную роль. Многие современники отмечали, что к своей деятельности на сугубо бюрократическом посту обер-прокурора Синода он относился едва ли не с миссионерским пылом, сильно отличавшим его от большинства предшественников, в целом равнодушных к вопросам религии. Собеседникам Победоносцев нередко напоминал то средневекового монаха, то духовного иерарха, то проповедника, лишь по ошибке облаченного в чиновничий мундир. Не случайно на разных этапах биографии консервативного сановника его знакомые — иногда в шутку, а иногда и всерьез — прочили ему пострижение в монахи и посвящение в архиерейский сан.
