.
В свете подобных рассуждений Победоносцев считал смертельно опасным после отмены крепостного права внедрять в совершенно неподготовленную для этого среду российского общества заимствованные с Запада «отвлеченные начала экономической свободы». В первую очередь это касалось самого многочисленного и в то же время самого уязвимого слоя населения России — бывших крепостных крестьян, которые для Константина Петровича были вроде детей, нуждавшихся в постоянной опеке. В частности, он считал, что крестьянам нельзя было давать право свободно распоряжаться положенными им после отмены крепостного права земельными наделами, даже если они заплатили полную сумму выкупа, поскольку в большей части случаев в основе стремления стать самостоятельным хозяином будет лежать «произвольное желание отдельных личностей… по случайному побуждению». «Можно быть уверену, — твердо заявлял Победоносцев, — что в этих случаях отдельная личность останется беззащитной в нищете, без содействия и помощи». Объявить для крестьян землю «вольным товаром», утверждал он, значило бы «оставить их без всяких средств к удержанию земли, к поддержанию хозяйства, к обеспечению от нищеты и голода»>{78}.
Понятно, что в основе подобных заявлений лежали не столько конкретные экономические выкладки, сколько определенное умонастроение, общее отношение Победоносцева к действительности — его глубокое сомнение в способности русских людей выжить без опеки государственной власти, боязнь отпускать их одних в бурные волны рыночных отношений. Тревога за русских людей порой перерастала в острое чувство жалости с нотками безнадежности. «Бедный мы, бедный народ, сироты Господни, овцы без пастырей!.. — писал обер-прокурор Е. Ф. Тютчевой в 1881 году. — Есть что-то таинственное и роковое в этой нашей бедности, в отсутствии всяких у нас запасов и сбережений, кроме церковного предания». «Мы без власти пропали, вот почему необходимо держаться нам за власть», — заявлял он И. С. Аксакову в том же году, поминая «славянскую беду» — «бить своих», из-за которой славян «прижимают» немцы>{79}.
Победоносцеву приписывают и еще более резкое высказывание о России: «Это ледяная пустыня без конца-края, а по ней ходит лихой человек»>{80}. Можно, конечно, усомниться, что сказаны были именно эти слова, поскольку афоризм приводится по воспоминаниям известной писательницы Серебряного века Зинаиды Николаевны Гиппиус, а та слышала его от своего мужа Дмитрия Сергеевича Мережковского, причем оба могли добавить что-то от себя. Однако сходные фразы, пусть и не в столь резкой формулировке, довольно часто встречаются в письмах Победоносцева.
