. Все подобные обращения показывали, что Победоносцева, при всей непримиримости его политики, всё же не воспринимали как «обычного» реакционера. Для современников он явно выделялся на общем фоне высокопоставленных правительственных чиновников. Самого же обер-прокурора шедший в его адрес поток обращений еще раз убеждал в его особой миссии, уникальной роли.
Консервативный сановник был убежден, что одна из важнейших задач, которую он призван выполнить, — служить связующим звеном между царем и народом, доносить до высот престола подлинные нужды и настроения подданных. Победоносцев не сомневался, что именно в его руках сосредоточивается информация, адекватно отражающая ситуацию в стране, и что именно он может точно ее истолковать благодаря верности «народному духу». «С утра и до вечера вижу я людей, отовсюду приезжающих, всякого чина и звания; до меня доходит много известий о явлениях, совершающихся в местной жизни», — писал он Александру III в конце 1881 года. Критикуя в 1886 году политику Бунге, Победоносцев обосновывал свой демарш тем, что в протесте против курса, проводимого либеральным министром финансов, «сходятся все сословия — и государственные люди, и дворянство, и коммерческий люд, и крестьянство», о чем ему, Победоносцеву, доподлинно известно. «Каждый день приносит мне новые свидетельства о том, какое волнение в умах возбуждено этим делом во всей России»>{280}, — писал обер-прокурор в том же году касательно еще одного экономического вопроса — введения государственной нормировки производства сахара, — по которому у него также было собственное мнение. Представление о себе как уникальном носителе единственно правильной информации, освещающей обстановку в стране, служило для Победоносцева еще одним предлогом для вмешательства в дела, весьма далеко отстоявшие от сферы его компетенции.
Диапазон вопросов, для решения которых бывший наставник царя обращался непосредственно к своему августейшему воспитаннику, поражает как разнообразием, так и отсутствием какой-либо иерархии, структуры. Речь шла и о крупных, стратегических вопросах, и о мелких и даже мельчайших частных случаях, и об устройстве судеб отдельных, часто совершенно случайных людей. За обсуждением перспективы отношений больших конфессиональных групп в западных губерниях Российской империи следовал протест против передачи части здания Адмиралтейства под размещение канцелярских служителей. Снабдив царя указаниями относительно стратегии России на международной арене, обер-прокурор переходил к устройству судьбы некой герцогини де Феррари (урожденной Анненковой), а от него — к организации лечения жителей уездного города Белого, покусанных бешеным волком. Регулярно объезжая регионы страны
