Хотя профессор Фрейд не был бабником и не бегал за каждой симпатичной юбкой, я знала, что он питает слабость к хорошеньким молодым девушкам, и потому с утра занялась прихорашиванием. Я надела облегающее темно-голубое платье и серые сапожки, в точности подходящие к моей серой каракулевой шубке. Волосы я распустила, зная, как они оттеняют мою нежную кожу, но из-за ветра, несущего в лицо хлопья мокрого снега, мне пришлось надеть серый каракулевый берет, насильно навязанный мне мамой.
Я взяла зонтик и оглядела себя в зеркале: получилось очень мило — великий Фрейд должен быть доволен, он терпеть не мог «синих чулок». Я пришла на несколько минут раньше и недолго постояла в подъезде, стряхивая мокрый снег с воротника и берета. Большое зеркало в торцовой стене подтвердило, что цвет лица у меня отличный. Ровно в одиннадцать я звонила в звонок у заветной двери. Мне открыла младшая дочь Фрейда шестнадцатилетняя Анна, которая попросила меня подождать минут десять в прихожей, пока папа закончит завтрак.
Эти десять минут я постаралась использовать получше — сняла шубку и берет, наново расчесала локоны и хотела было еще раз продумать свою заранее заготовленную речь, но меня прервал резкий и долгий дверной звонок. В святыню профессора Фрейда звонили обычно мягко и кратко, стараясь не потревожить великого человека. А звонивший в то утро явно был человеком бесцеремонным. Из комнат Фрейда никто не вышел, и нетерпеливая рука на лестнице стала нажимать на кнопку звонка еще дольше и резче. Я пожала плечами и сама отворила дверь — с ходу оттеснив меня от порога, в прихожую размашистым шагом ворвалась высокая дама в длинной меховой шубе.
— Профессор Фрейд у себя? — спросила она и двинулась в глубь квартиры, так и не стряхнув снег со шляпы и плеч. Шляпа тоже была меховая.
— Вам назначено? — осведомилась я, защищая свои интересы.
Тут дама наконец меня заметила:
— Профессор просил меня навестить его, когда я буду в Вене.
В этот момент в коридор вышел сам Фрейд в сопровождении Анны и просиял, увидев нахальную даму:
— Лу, дорогая, какой приятный сюрприз!
Я тут же поняла, что мою искусно составленную речь придется отложить. И оказалась права. Фрейд сказал мне смущенно:
— Прости меня, малышка, но я попрошу тебя погулять часок по улице, пока я поговорю с фрау Саломе. Ведь она в Вене проездом.
Когда он называл меня «малышкой», я знала, что добра ждать нечего. Но я не посмела сказать ему, что в такую погоду гулять по улице отправляют только злейшего врага. Я покорно кивнула и проследила глазами, как он, позабыв обо мне, уводит в кабинет эту дерзкую фрау Саломе.
