— Не хочешь ли ты поехать со мной в Женеву?
— Зачем в Женеву?
— Меня пригласили лечить одного важного русского пациента. Он настолько важный, что мне даже имя его не сообщили, а только кличку — Старик, хоть он совсем не старый, ему даже сорока нет. У него редкая болезнь глаз, он не переносит солнечный свет, и от этого и у него сильные головные боли. А я, по случайности, лучший русский специалист в Европе по этой болезни. Хочешь поехать со мной? Это может быть интересно: там целая колония российских беженцев-террористов.
Я немедленно согласилась — во-первых, я устала от напряженных отношений с Мари, так что было бы очень полезно на время сбежать из дому, а во-вторых, на меня нахлынуло прошлое и вспомнились наши славные поездки с Савелием, а их было немало. Когда я объявила о своем решением уехать, Карл пожал плечами, Мари вспыхнула от радости, и только Маришка заплакала — она очень болезненно переживала мои отъезды, но зато возвращения делали ее счастливой, так что ее страдания компенсировались.
Ехать в Женеву пришлось с пересадкой, и мы с Савелием провели прекрасную ночь в отеле в Базеле, словно вернулись в прошлое. Наш поезд прибыл в Женеву в два часа пополудни, когда этот очень буржуазный город преображается красотой окружающей природы — синевой огромного озера и белизной сверкающих альпийских вершин. Мы наспех перекусили в ресторане отеля и отправились к ожидающему нас пациенту по прозвищу Старик.
Но пациента по присланному Савелию адресу не оказалось, и его квартирная хозяйка направила нас в городскую библиотеку, где он обычно проводил почти каждый день. Мы пошли по узкой, чисто выметенной улице, разглядывая объявления о сдаче комнат, выставленные в окнах некоторых домов. К нашему удивлению, многие предупреждали: «Сдаем без кошек, без собак и без русских».
— А что им сделали русские? — не поняла я. Именно за несколько последних лет моя душа вновь вернулась на покинутую мною родину. Мы с Райнером два раза посещали Россию и были очарованы подлинной духовной жизнью ее интеллигенции, так не похожей на сытое существование немецких и французских буржуа.
— Разве я не говорил тебе, что Женева наводнена русскими эмигрантами, спасающимися здесь от ареста за террористическую деятельность? Деятельность настоящая, а не выдуманная — они взрывают бомбы и грабят банки.
— И твой Старик тоже?
— Мой Старик не тоже, а именно! Он их главарь! Российские власти конфискуют его книги и сажают в тюрьму его сообщников.
