Скопус-2 | страница 52



Не мешайте мне! Я хочу думать, что тот молодой кантор, которого даже имени я не знаю, оказался однажды в Ташкенте. И это с ним долгие года старается сравняться ташкентский певец, перед которым, в конце концов, тоже стояла дилемма: Бог или «шансонеткес».


1988

Эли Люксембург

Мальчик

Удары гонга, разносимые мощными усилителями во все уголки Дворца спорта, вязли в ревущих кольцах трибун, особенно нервно воспринимаясь тут, в раздевалке, где, ожидая выхода на ринг, готовились к бою финалисты.

Удары гонга приближали выход и Зеева Паза на схватку с Товмасяном. Зеев места себе не находил, все больше отчаиваясь, потому что никак не появлялся мальчик. Белыми бескровными губами Зеев Паз все твердил про себя:

— Во имя подвига твоего, во имя памяти твоей, во имя всех нас — приди же помочь мне!

Слоноподобный тяжеловес Нурмухамедов сидел на табурете возле умывальника с запрокинутой назад головой, выгнув толстую бычью шею, а руки его, поросшие густыми черными волосами, безжизненно свешивались, касаясь перчатками пола. Он так и не снял после боя перчаток, а люди, окружавшие его, были настолько испуганы, что никто из них не догадался содрать их с него. Уже звонили куда следует — с минуты на минуту ожидали прибытия «скорой помощи». А пока с головой казаха возился врач, суетясь и нервничая, ибо место его было сейчас не здесь, в раздевалке, а на ринге: фиксировать технические нокауты, останавливать бойцам кровь между раундами, совать под нос тампоны с нашатырным спиртом.

Бинтуя руки и пританцовывая, Зеев Паз приблизился к тяжеловесу и ужаснулся его ране. Точно топором хряснули по массивной брови. Густой черной щеткой бровь висела над глазом, обнажив глубокую, до белой кости, расщелину с трепещущей жилкой и дымящимся фонтанчиком крови.

— Господи, мальчик, неужели и мне проиграть так?! Ты же всегда приходил ко мне по первому зову! — взмолился Зеев Паз. И снова стал шаманить: — Во имя смерти твоей, во имя жизни твоей…

На другом конце раздевалки, у высоких зеркал, счастливый и плачущий, сидел Женька Бадалов, заваленный букетами цветов, — только что выиграл у великого Тамулиса! Мировая сенсация!.. Когда он кончит плакать, толпа возбужденных поклонников, что ломятся сейчас в раздевалку, напирая на милиционера у входных дверей, поднимет Женьку на плечи и через всю Москву отнесет в гостиницу.

А мальчик никак не приходил.

Было похоже, что он вообще забыл о Зееве Пазе.

Продолжая разминаться, Зеев Паз заглянул в открытые настежь двери и увидел на ринге чей-то жестокий бой. В уши тут же ударила волна шума от ревущих трибун, и от этого он совершенно расстроился: нельзя смотреть чужие бои перед своим выходом! Забыл даже это простое правило!