Парень отвязывал руку от стола. Англичанка молчала. Я вздохнул.
— Он общественно опасен, — сказала женщина. — В городе, где мы жили, он уже отсек сорок семь пальцев и проиграл одиннадцать машин. Его хотели там линчевать. Вот почему я увезла его сюда.
— Мы просто немножко поспорили… — бормотал человечек с кровати.
— Он, наверное, спорил на машину?
— Да, — сказал парень, — на кадиллак.
— У него нет машины. Он недавно уже проиграл все. И по-прежнему спорит, хотя гроша за душой не имеет! Мне очень стыдно за него, я сожалею о случившемся. — Она казалась симпатичной и доброй женщиной.
— А от чьей же тогда машины эти ключи? — спросил я.
— Машина принадлежит мне. Это я выиграли у него все его имущество. Не думайте, что это было легко… — Она взглянула на парня и улыбнулась тихой печальной улыбкой.
— Мы просто немного поспорили… — бормотал человечек.
Я положил ключи от машины на стол.
— Да, нелегко это было… — повторила женщина и протянула руку, чтобы взять ключи.
Я увидел ее, руку этой женщины: на ней остались только два пальца — указательный и большой.
Перевод с английского Константина ЗАВОЙСКОГО
