— Сумею, — сказал парень.
— Так, значит, мы спорим?
— О'кей. Ставлю доллар.
— Нет, нет, доллар — это не серьезно. Спорить — так по-настоящему. Я богатый человек и люблю иногда рискнуть. Послушайте, возле отеля стоит мой автомобиль. Машина вашего производства, американская. Кадиллак.
— Ого! Заела же вас моя зажигалка! — Парень, смеясь, откинулся в шезлонге. — Но я ведь не миллионер, что я поставлю против вашего кадиллака? Это несерьезно…
— Очень даже серьезно, — сказал человечек. — Вы щелкаете зажигалкой десять раз без осечки, и кадиллак ваш. Вы ведь хотите иметь кадиллак?
— Еще бы! — усмехнулся парень. — Я не прочь иметь кадиллак.
— Вот и отлично. Давайте спорить, и я ставлю мой кадиллак.
— Да, но что же тогда поставлю я?
— Попробую придумать за вас. Это такая малость, без которой вы легко сможете обойтись.
— И все-таки?
— Ну, скажем, например, мизинец вашей левой руки…
— Что-о-о? — Парень перестал усмехаться.
— А что?.. Выиграете — машина ваша, проиграете — палец мой.
— То есть как это: палец наш?
— Я его отсеку.
— Вы соображаете, что говорите? Бред какой… Я буду спорить, но только на доллар.
Человечек откинулся на спинку шезлонга, поднял руки ладонями наружу, как бы презрительно отталкивая это предложение:
— Не хотите — не надо. Забудем этот разговор. Только я вас не пойму: говорите, зажигалка безотказная, а спорить боитесь.
Старичок замолчал. Парень тоже молчал, уставившись на купальщиков в бассейне. Вдруг, вспомнив, что забыл зажечь сигарету, взял ее губами, укрыл зажигалку в ладонях и щелкнул колесиком. Он держал зажигалку так, что ветер совсем не проникал в сомкнутые ладони. Фитиль вспыхнул и загорелся устойчивым желтым пламенем.
— Можно и мне прикурить? — попросил я.
— О, извините, я не заметил…
Я потянулся рукой к зажигалке, но парень привстал, опередив меня.
В наступившей затем тишине я почувствовал, что человечек весьма преуспел в соблазнении парня своим абсурдным предложением. Парень сидел неподвижно, но какое-то напряжение поселилось внутри него и росло. Он начал ерзать в шезлонге, почесал грудь, постукал себя по затылку и, наконец, забарабанил пальцами руки по коленным чашечкам. Вскоре и нога его забарабанила по асфальту.
— Я хочу уточнить условия спора, — сказал он наконец. — Мы поднимаемся к вам в отель, и если я зажгу огонь десять раз подряд, то я выиграл кадиллак, а если зажигалка хоть раз не сработает — я плачу мизинцем моей левой руки. Так?
— Совершенно верно. Но вы, кажется, боитесь спорить.
