Кончено, гражданин Эллады был совсем другим. Зря говорят, что человек не меняется. Современный человек еще как изменился: изменилось его понятие о стыде. И в зависимости от того, как трансформируется это самое понятие о стыде, как уступает естественность место ханжеству с его наиболее изощренным результатом — Человеком Без Комплексов — трансформируется и он, человек, а вместе с ним то, что принято именовать историей. В Греции в храме, а то и на главной площади города могло стоять изваяние обнаженной женщины со всеми делами, а простолюдины воспринимали его именно как идол, как богиню, причем девственную богиню целомудрия. У нас, даже при всем нашем приобщении ко всему передовому, об одетых и наглухо застегнутых скульптурах чего хошь говорят, а граждане Эллады Артемиде приносили жертвы и относились к ней с известным языческим благоговением. Но уже Гоген, дитя Франции конца XIX века, создавая «Манао тупапу», вынужден был решать такую задачу: как изобразить обнаженную, чтобы при этом зритель не воспринимал его модель как предмет вожделения. Возможно, тут сыграла роль излишняя ревность художника к возлюбленной таитянке, но все-таки проблема существовала. Если обнаженная да спит — акт уже произошел, если она бодрствует и смотрит — значит она — гы-гы-гы! — акта этого ждет. И художник придумал: она боится. И боится именно привидения. Только трогательные чувства при виде беззащитной дикарки, возникая в душе цивилизованного европейца вместе с желанием ее защитить, могут быть оградой от его вожделения. Но это разговор отдельный. А сейчас о научных открытиях.
Появление Диогена на рынке и акция со светильником, помимо всего прочего, есть не что иное, как простейший метод разъяснения публике сложной мысли; свою идею он сформулировал жестом, как Архимед — словами, Пифагор — математическими символами. Закон создается только Богом, он лежит на поверхности, и в тайных мыслях посвященным явлен всегда. Открытие же состоит в том, что найдено понятное его выражение. Архимед мог и не выбегать голопузым на агору: достаточно его формулировки Закона Архимеда — и все ясно. Диогену же пришлось и свечу днем жечь, и в бочке посидеть, и Александра Македонскиса обидеть: тот сам пришел, квартиру в центре города предлагая вместо бочки, а этот — не заслоняй, дескать, солнца! Но делали гении одно дело: открывали людям Знание, ибо пришла пора этому Знанию быть открытым людям. И дневная свеча Диогена так же функциональна и прагматична, как и закон Пифагора, примененный при строительстве пирамид. Практическое применение мысли Диогена в том, что еще одна истина понята людьми.
