Писатель спросил мое имя. Попросил переводчицу записать мою сложную фамилию (назвал я не греческую, а материнскую, абхазскую). «Предупреждал же я!» — сказал мне взгляд моего коллеги.
Писатель приехал к нам за деталями. Минаш, жадный слушатель враждебных голосов, слыхал по радио еще за полгода, что Грин планирует поездку на Черноморское побережье СССР. А потом, много позже, мне кто-то говорил, будто бы Грин сочинил роман, где противостоят агент «Моссада» и агент КГБ. Там наш агент якобы наделен моим портретом и моим именем. Так что теперь оставшееся время он мог спокойно ездить на обкомовские банкеты и пить столь полюбившуюся ему чачу: свое дело он сделал, расходы оправдал.
Агент КГБ с моей фамилией и моей внешностью работает в самом логове «Моссада». Симпатии автора на его стороне. Он водит за нос израильских шпиков, которые по уши вооружены современнейшей техникой, да еще у них шекелей куры не клюют. А я-то почти на энтузиазме, только с помощью дяди и наставника товарища Гвидо… Жаль, что роман не переведен на русский язык. Ничего, когда-нибудь переведут.
В общем, посидели мы около получаса. Вся набережная, а точнее, весь город собрался нас слушать. Старый писатель пил — бывай здоров.
<…>
И тут вдруг выясняется, куда они направляются: переводчица поинтересовалась, приличный ли человек товарищ имярек, назвав вдруг Гвидо Джотовича. Я-то пропустил вопрос ее мимо ушей, но все, кто были в чайхане, хором и наперебой стали живописать достоинства моего дяди. Дали понять писателю, что, не повидавшись с Гвидо Джотовичем, он не сможет считать, что познакомился с нашим краем. Представить, что Грэм Грин пропустит такой характерный персонаж, как Гвидо Джотович, так же невозможно, как то, что дядя пропустит такую важную птицу, как английский писатель. А я кстати вспомнил, что у дядюшки сегодня день рождения и мне надо быть у него по крайней мере к пяти часам.
Писатель и переводчица стали прощаться.
— Скажи ему, Репин, чтобы на стене расписался! — напомнил мне чайханщик.
Я передал Грэму Грину просьбу хозяина. Старик было отказался, но я подчеркнул, что это поможет нашему хозяину. Грэм Грин покорно взял фломастер и написал там, где ему указал чайханщик:
«Если это поможет нашему гостеприимному хозяину. Привет».
И расписался.
А протягивая мне визитку, Грэм Грин сказал такое, что я и не знаю, как и чем это объяснить: или он выпил много чачи, или же отвлекся на миг и забыл, где находится, потому что, по всеобщему утверждению, Сухум очень похож на городки юга Франции. Иначе неужели не ясно классику, отношусь ли я к той категории людей, которые путешествуют по загранкам, запросто заходя на огонек к Грэму Грину.
